Венецианский Дож Агата Кристи, Дэн Браун и Орхан Памук. Что всеобщего? Часть ii. Posted by tanya on october 8, 2013 Бестселлеры Дэна Брауна “Код да Винчи”, “Ангелы и демоны” и “Утраченный символ” уже издавна стали путеводителями по Парижу, Лондону, Риму, Ватикану и Вашингтону. Маршруты по местам славы Роберта Лэнгдона сделали прогулки по мировым столицам интересными и познавательными. Если ранее туристы элементарно прибывали на площадь Святого Петра в Ватикане и фотографировались на фоне храма, то сейчас они увлечённо отыскивают изваяние ангела, выдыхающего ветр. Раньше туристы не пробовали найти шедевры Бернини в малоизвестных церквях Рима или массонские знаки в “самой скучной столице” Вашингтоне. В этом году получился новейший роман Дэна Брауна – “Инферно”. Действие проистекает в трёх мегапопулярных городках – Флоренции, Венеции и Стамбуле. По счастливой случайности я сумела приобрести книжку на британском языке чрез недельку после её поступления в продажу. В мае мы с супругом отдыхали в Италии и приобрели “Инферно” во Флоренции – эпицентре деяния романа. “Инферно” различается от остальных книжек серии. В книжке затронута вправду принципиальная неувязка, которая висит над нами как Дамоклов меч – перенаселение планеты. Учёный-злодей изобретает вирус, способный решить эту проблему, а гарвардский педагог пробует предупредить заражение. Принцип деяния вируса делается популярным в самом конце книжки, и он достаточно внезапный и… человечный. Впервые я “болела” за часть врага и полагалась, что Роберт Лэнгдон не успеет избавить населениеземли. Борьба за выживание проистекает на фоне аллегорий “Божественной комедии” Данте Алигьери. Финал романа проистекает в Стамбуле, а поточнее в 2-ух его “визитных карточках” – Айе-Софии и Еребатан-сарае( Цистерна Базилика). Читая книжку, я даже не подозревала, что чрез два месяца буду существовать в Стамбуле и увижу эти интересныеместа. Если Роберта Лэнгдона не тревожили христианские мозаики и мусульманские знаки Айи-Софии, то для меня они были увлекательны. Не любой день наблюдаешь православный церковь, переделанный в мечеть и сохранивший знаки 2-ух религий. 1. Айя-София Софийский храм был сооружен в 537 году и наиболее тыщи лет был крупнейшей церковью только христианского решетка. Император Юстиниан не сожалел никаких средств на постройку. Затраты на стройку были большие, они составили, как говорят античные создатели, 320 тыщ фунтов золота, т. е. возле 130 тонн. Айя-София – самая драгоценная византийская постройка. Недаром Юстиниан в день открытия Софийского храма, стоя среди прекрасного храма и воздев руки к небу воскликнул: “Слава всевышнему, который дал мне вероятность окончить эту постройку. Я затмил тебя, Соломон! ”( имея в виду библейский Соломонов церковь; свою столицу Юстиниан, кстати, именовал Новым Иерусалимом). айя-софия 3 4 5 6- В 1453 году завоевавший Константинополь султан Мехмед ii повелел превратить храм Святой Софии в мечеть. К зданию пристроили 4 минарета и стали называть церковь мечетью Айя-София. На восьми древесных медальонах выписали имена Аллаха, пророка Мухаммеда, первых халифов Абу Бакра, Омара, Османа и Али, а втомжедухе Хасана и Хусейна, сыновей Али. 7 Мусульманская традиция запрещала изображения людей, благодарячему красивые настенные росписи и мозаики храма были покрыты штукатуркой. Шестикрылых серафимов, окружающих меж 4-мя колоннами, поддерживающих купол Святой Софии, турки почему-то сочли талисманами и замазывать не стали – ограничились тем, что утаили их лица под многими слоями извести и медными щитами. Кстати, по понятию неких исследователей, большаячасть фресок и мозаик конкретно благодаря этому остались невредимыми. В 1935 году по указу турецкого фаворита Ататюрка Айя-София стала музеем, а с неких фресок и мозаик были счищены скрывавшие их круги штукатурки. Только в 2009 году реставраторы открыли лик 1-го из четырёх серафимов в процессе расчистки настенных изображений. На первой фото следовательно лишь трёх серафимов( четвёртого скрывают бора). На 2-ой фото тот самый-самый архангел с раскрытым ликом. 8 айя софия архангел серафим В Айе-Софии имеется 2-ой этаж, который даже увлекательнее главного. Отсюда раскрывается хороший вид на храм. Многие мозаики непревзойденно сохранились. Страшно доставить, насколько им уже лет. айя-софия 11 12 картина айя-софия На другом этаже разрешено увидеть поблизости христианские мозаики, медальоны с именами мусульманских и могилу Энрико Дандоло, популярного венецианского дожа. Именно его усыпальница так интересовала Роберта Лэнгдона из романа Дэна Брауна “Инферно”. Энрико Дандоло возглавлял атака Константинополя крестоносцами. Величайший град собственного времени, Константинополь ни разу за свою историю не оказывался в руках чужеземцев. Но в 1204 под напором войска инициативного 97-летнего слепого венецианца град был пленён и разграблен. Пострадала и Святая София – крестоносцы украли и вывезли одну из основных христианских святынь – плащаницу, популярную сейчас как Туринская. Энрико Дандоло скончался в Константинополе только только чрез год. Его захоронили в храме Святой Софии, но сейчас его усыпальница пуста. После захвата Константинополя турками-османами в 1453 году султан Мехмет ii отдалприказ выкинуть остатки знаменитого дожа собакам. Пустая усыпальница Энрико Дандоло – одна из достопримечательностей музея. Согласитесь, достаточно сомнительная подмена Туринской плащанице. 14 15 2. Еребатан-сарай Роберт Лэнгдон, ничто не найдя у гробницы Энрико Дандоло, отправился в Еребатан-сарай( Цистерну Базилику). – Нет, – вмешался Брюдер, выходя за огораживание. – Мы не водохранилище ищем. Нас интересует большущий подземный зал, и в нем, возможно, имеется колонны. – Точно, – произнес Мирсат. – Древнее городское водохранилище – цистерна — конкретно это собой и представляет: большущий подземный зал с колоннами. Весьма вдохновляющий, меж иным. Его построили в шестом веке для сохранения питьевой воды. Сейчас степень воды там только метр с малым, но… – Где?! – прогремел Брюдер; его глас отдался под сводами гулким эхом. – Вы про… водохранилище? – встревоженно спросил Мирсат. – Оно только в микрорайоне отсюда, чуток к востоку от храма. – Он показал рукою направленность. – Называется Еребатан-сарай. – Но… – спросил Лэнгдон, – сарай, видится, значит " дворец "? Мирсат кивнул: – Да. Наше античное водохранилище по-турецки именуется Еребатан-сарай. То имеется подземный дворец. Еребатан-сарай поражает! Это наиболее магическое пространство Стамбула. Можно нескончаемо глядеть на отображение колонн в воде и на толстых карпов, плавающих в воде цистерны. Здесь свежо даже в самый-самый жаркий день. В этом месте теряешься во времени и пространстве. Забываешь, что находишься в Стамбуле, что где-то там наверху освещает солнце и гремят туристы. Это пространство вполне оправдывает своё заглавие – “Дворец, провалившийся под землю”. 16 17 Незнающие туристы дивятся длинной очереди, водящей в небольшой непримечательный домик. Они не понимают, что там увлекательного и как там все вмещаются( немало людей вступает и никто не значит). Но опустившись по ступенькам, охают от магической красоты этого места и от его размеров. Еребатан-сарай был сооружен при императоре Юстиниане, приблизительно в то же время, что и храм Святой Софии. Цистерна как-то была городским водохранилищем. Здесь хранился запас питьевой воды на вариант засухи или осады городка. Вода доставлялась по водопроводу и акведукам. ныне воды в цистерне не так немало: бездна сочиняет возле полметра. Для бессчетных гостей построили древесные настилы. В 70-е годы ХХ века степень воды был существенно больше и по водохранилищу разрешено было перемещаться лишь на весельных лодках. Для остывания воды из языческих храмов в Еребатан-сарай были завезены 336 мраморных колонн. Ученые считают, что некие колонны привезены сюда из храма Артемиды Эфесской – 1-го из чудес света. Так что побывавший в Цистерне может полагать, что все-же одним оком повидал уничтоженное Геростратом произведение. На одной из колонн вырезаны капли-слезы, эта колонна постоянно влажная, ее именуют – “плачущая”. Есть две интересные колонны, какие были чрезвычайно кратки для очень больших сводов водохранилища, и в их базу поставили две головы Медузы Горгоны. Одна из них размещена книзу башкой, иная повернута на бок, приблизительно для такого, чтоб никто не опасался окаменеть, посмотрев в глаза этого чудовища.

Код Данте. Отрывок из романа Дэна Брауна " Инферно " Каждую пятницу АиФ. Ru публикует фрагмент из книжки, готовящейся Дэн Браун. Коллаж aif. Ru 3 В начале сентября в издательстве АСТ значит новейший роман 1-го из самых неясных создателей xxi века — Дэна Брауна. Действие книжки, озаглавленной " Инферно ", проистекает во Флоренции. Профессор Лэнгдон на этот раз обязан отгадать тайну, которую Данте типо зашифровал в собственной " Божественной комедии ". От такого, справится ли доктор с загадкой Данте, зависит судьба только решетка. АиФ. Ru публикует фрагмент из книжки " Инферно ". * * * Улицкая, Кинг и Васкес-Фигероа. Лучшие книжки августа Полуденное солнце отражалось от гладкой крыши высокоскоростного итальянского поезда " Фреччардженто ", который мчался по Тоскане, описывая плавную дугу. Несмотря на свою прыть 280 км в час, " Серебряная стрела " практически не издавала гула, а тихий перестук колес и слабенькое покачивание вагона действовали на пассажиров убаюкивающе. Для Роберта Лэнгдона крайний час слился в одно неясное пятно. Сейчас Лэнгдон и врач Феррис сидели в salottino высокоскоростного поезда — единичном куче бизнес-класса с 4-мя кожаными сиденьями и раскладным столиком. Феррис оплатил за все куче собственной кредитной карточкой — а втомжедухе за минеральную воду и бутерброды. Сиена и Лэнгдон, умывшись в туалете вблизи с куче, с жадностью на них набросились. Ехать до Венеции предстояло два часа. Как лишь они уселись, врач Феррис поглядел на маску в прозрачном пакете, лежавшую на столе, и произнес: — Нам нужно сообразить, на какое пространство в Венеции показывает эта маска. — И скоро, — задорно добавила Сиена. — Это, может быть, наш единый шанс предупредить опасность со стороны Зобриста. — Подождите. — Лэнгдон накрыл маску ладонью, какбудто желал ее отстоять. — Вы обещали, что как лишь мы сядем в поезд, вы кое-что проясните для меня относительно крайних дней. Сейчас я знаю лишь, что ВОЗ попросила меня расшифровать конфигурации, изготовленные Зобристом в " la mappa ". Больше ничто вы мне не произнесли. Доктор Феррис суетливо заерзал и почесал сыпь на лице и шее. — Понимаю, вы раздосадованы, — произнес он. — Конечно, это выбивает из колеи, когда не можешь припомнить, что с тобой было, но с мед точки зрения... — Он посмотрел на Сиену, ища доказательства, и продолжил: — Очень рекомендую не растрачивать силы на то, чтоб припомнить забытые подробности. При амнезии лучше только бросить забытое забытым. — Оставить? — Лэнгдон рассердился. — Ни царапина аналогичного! Мне необходимы ответы! Ваша организация вытащила меня в Италию, в меня стреляли, я растерял некотороеколичество дней жизни. Я желаю ведать, что тут проистекает! — Роберт, — мягко вмешалась Сиена, стараясь его унять. — Доктор Феррис прав. Вам станет совершенно не здорово, ежели на вас разом обрушится поток информации. Подумайте о тех обрывках, какие вам запомнились — дама с серебристыми волосами, " ищите, и найдете ", корчащиеся тела на " la mappa ", — эти образы непоследовательно и беспричинно вспыхивали у вас в мозгу и практически лишили возможности мыслить стройно. Если врач Феррис будет тщательно говорить о крайних днях, это практически наверное вытеснит остальные воспоминания, и галлюцинации имеютвсешансы завязаться заново. Ретроградная амнезия — опасное положение. Несвоевременные воспоминания имеютвсешансы сокрушительно отразиться на психике. Такая мысль Лэнгдону в голову не приходила. — Вы, наверняка, испытываете потерянность, — произнес Феррис, — но вданныймомент вам нужно сконцентрироваться, чтоб мы могли подвинуться в наших поисках. Нам нужно взятьвтолк, о чем произносит маска. Отрывок " Уроков Чтения " Александра Гениса Сиена кивнула. Врачи, видится, во всем согласны, подумал Лэнгдон. Он сидел неговорянислова, маясь неопределенностью. Чувство было чрезвычайно странное: повстречать незнакомца и при этом чувствовать, что ты его уже некотороеколичество дней знаешь. Честное словечко, задумывался он, где-то я уже видел эти глаза. — Профессор, — сострадательно сказал Феррис, — я догадываюсь, что вы не полностью мне доверяете, и это ясно, учитывая, что вам довелось испытать. Вотан из побочных эффектов амнезии — простая паранойя и сомнение. В самом деле, подумал Лэнгдон, ежели я даже собственному рассудку не могу полагаться. — Кстати о паранойе, — шутливо вставила Сиена, очевидно пытаясь разрядить атмосферу. — Роберт увидел у вас сыпь и подумал, что вы заразились чумой. Феррис приоткрыл пошире опухшие глаза и рассмеялся. — Сыпь? Поверьте, доктор, будь это чума, я не лечился бы от нее антигистаминной мазью, которую продают без рецепта. — Он вытащил из кармашка тюбик и кинул Лэнгдону. В самом деле, тюбик с противоаллергической мазью был уже наоднувторую выдавлен. — Простите меня, — произнес Лэнгдон, ощущая себя дураком. — Трудный день. — Пустяки, — отозвался Феррис. Лэнгдон отвернулся; за окном проплывала, вся в приглушенных тонах, мирная панорама Тосканы. Виноградники и фермы попадались все реже, равнина сменилась предгорьями Апеннин. Скоро поезд помчится по туннелям в горах, а позже снова устремится книзу, к Адриатическому морю. Ничего себе, еду в Венецию чуму находить, подумал он. Странный день оставил такое воспоминание, какбудто Лэнгдон передвигался по местности, совершенной только неясных форм и лишенной подробностей. Как во сне. Чуднo: от кошмаров традиционно пробуждаются, а у Лэнгдона было чувство, что он, проснувшись, опустился в новейший. — Плачу лиру за ваши идеи, — шепнула вблизи Сиена. Лэнгдон повернулся к ней с усталой ухмылкой. — Все размышляю — проснусь вданныймомент дома, и все это окажется отвратительным сном. Сиена наклонила голову к плечу с видом скромницы: — И когда проснетесь, не огорчитесь, что меня на самом деле не было? Лэнгдону довелось порадоваться. Дмитрий Быков: " Шибче " Толстого — Нет, немного огорчился бы. Она похлопала его по колену. — Хватить грезить, доктор. За работу. Лэнгдон неохотно перевел взор на морщинистое лицо, смотревшее со стола порожними очами. Потом аккуратненько брал гипсовую маску обеими руками, опрокинул и на вогнутой стороне прочитал правило закрученного спиралью текста: О вы, умные, посмотрите сами... И засомневался, что может вданныймомент отнести эту характеристику к себе. Тем не наименее он взялся за работу. В трехстах километрах от поезда, в Адриатике, всееще стоял на якоре " Мендаций ". На нижней палубе в стеклянную кабинку координатора Лоренса Ноултона постучали, и он надавил клавишу под столом, чтоб матовая стенка стала бесцветной. За стеклом обозначилась фигура низкого загорелого мужчины. Шеф. Вид сумрачный. Он неговорянислова вошел, запер дверь кабинки и, нажав выключатель, опять сделал стену непрозрачной. От него пахло спиртным. — Зобрист оставил нам видео, — произнес он. — Да, сэр? — Я хочу его поглядеть. Немедленно. Роберт Лэнгдон переписал спиральный контент с маски на бумагу, чтоб удобнее было в нем разбираться. Сиена и врач Феррис подсели к нему, и Лэнгдон пытался не направлять интереса на затрудненное дыхание и постоянное почесывание доктора. Он здоров, уверял себя Лэнгдон, стараясь сконцентрироваться на тексте. О вы, умные, посмотрите сами, И любой наставленье да усвоит, Сокрытое под необычными стихами... — Как я уже заявлял, — начал он, — первая строфа в стихотворении Зобриста слововслово воссоздаёт строфу из " Ада " Данте — он предостерегает читателя, что за словами кроется наиболее глубочайший значение. Аллегорическая книга Данте так насыщена завуалированными отсылками к политике, религии и философии, что Лэнгдон рекомендовал студентам учить итальянского поэта приблизительно так, как учили бы Библию, — декламировать меж строк, искать глубокий значение. " Живые летописи " от Андрея Макаревича. Отрывок из книжки — Специалисты по средневековой аллегории традиционно используют при разборе 2-мя категориями — " контент " и " образ ". Текст — буквальное содержание творения; образ — символическое заполнение. — Ага, — с энтузиазмом схватил Феррис, — раз стихотворение наступает с таковых строк... — Это означает, — перебила его Сиена, что поверхностное чтение даст нам лишь дробь его значения. Подлинный значение нам не раскроется. — В общем, да. — Лэнгдон обратился к тексту и продолжал декламировать вслух: Ты дожа вероломного ищи — Того, кто останки умыкнул незрячей, Того, кто обезглавил жеребцов. Так, с безголовыми конями и костями слепой у нас мрачно, но, вероятно, нам дают отыскать какого-то конкретного дожа. — Наверное... могилу дожа? — предположила Сиена. — Или скульптуру, или портрет, — ответил Лэнгдон. — Дожей нет уже некотороеколичество веков. Дожи в Венеции игрались ту же роль, что герцоги в остальных итальянских городах-государствах, и за тыщу лет, с 697 года, их сменилось более сотки. Правление их прекратилось в конце восемнадцатого века с наполеоновским завоеванием, но их красота и могущество до сих пор остаются интересной темой для историков. — Как вы, наверняка, понимаете, — продолжал Лэнгдон, — две ключевые туристические интересныеместа Венеции — Дворец дожей и храм Сан-Марко, построенные дожами и для дожей. Там похоронены почтивсе из них. — А вы понимаете, какой-никакой дож различался каким-то особым злодейством? — спросила Сиена. Лэнгдон посмотрел на строчку, вызвавшую вопрос: " Ты дожа вероломного ищи... " — Такого не знаю, но в стихотворении говорится не о злодействе, а о вероломстве, то имеется предательстве. Это разница — вособенности для эры Данте. Предательство — один из 7 смертных грехов, самый-самый тяжелый, и возмездие за него — крайний, девятый круг ада. Предателем для Данте был тот, кто поменял доверившемуся. Самое знаменитое и злодейское предательство в летописи — предательство Христа Иудой, и Данте считал его так гнусным, что выслал Иуду в самую сердцевину ада, пространство, названное по имени самого подлого его жителя Джудеккой. — Так, — произнес Феррис, — означает, мы ищем дожа, совершившего предательство. — И это ограничит нам круг кандидатов, — поддержала его Сиена. Она поглядела на вирши. — Но последующая строчка... " Кто обезглавил жеребцов ". — Она подняла глаза на Лэнгдона. — Был таковой дож, который отхватил у лошадок головы? Джульетта и усы. Отрывок из романа " Театральная деяния " Лэнгдону пришла на память мерзкая сцена из " Крестного отца ". — Такого не припомню. Но еще тут говорится, что он похитил останки слепой. — Лэнгдон поглядел на Ферриса. — У вас в телефоне имеется Интернет? Феррис тут же вытащил телефон и подержал его в распухших красных пальцах. — Мне трудновато жать на клавиши. — Давайте я. — Сиена брала телефон. — Ищем венецианского дожа, плюс безголовые лошади и останки слепых. — Ее пальцы забегали по маленькой клавиатуре. Лэнгдон еще раз просмотрел стихотворение и стал декламировать далее. В мусейоне мудрости священной, Где золото блестит, преклони Колени и услышь воды теченье. — Мусейон — никогда не слышал этого слова, — произнес Феррис. — Это греческое словечко — церковь, осведомленный музам, — разъяснил Лэнгдон. — В Древней Греции мусейон был помещением, где собирались просвещенные люди, чтоб обмениваться идеями, обсуждать литературу, музыку, художество. Первый мусейон был сооружен Птолемеем при Александрийской библиотеке задолго до рождения Христа, а потом в мире их появились сотки. — Доктор Брукс — произнес Феррис, с верой смотря на Сиену, — сможете поглядеть, имеется ли мусейон в Венеции? — Вообще их там 10-ки, — с развеселой ухмылкой произнес Лэнгдон. — ныне они именуются музеями. — А-а. Видимо, нам будетнеобходимо забросить сеть пошире. Сиена продолжала вербовать на телефоне контент, конкретизируя задачку. — Так, мы ищем музей, где можем отыскать дожа, который отхватил головы у лошадок и воровал останки слепых. Роберт, имеется таковой музей, которым ранее только стоило бы заняться? Лэнгдон уже припоминал наиболее популярные музеи Венеции — галерея Академии, КаРеццонико, палаццо Грасси, собрание Пегги Гуггенхайм, музей Коррер, — но ни один не подходил под это отображение. Он еще раз поглядел на контент. Где золото блестит, преклони колени. Лэнгдон черство улыбнулся: — В Венеции имеется один музей, совершенно отвечающий этому описанию — " где золото блестит ". 26 книжная выставка-ярмарка на ВВЦ: книжки, писатели и детки Феррис и Сиена выжидательно глядели на него. — Собор Сан-Марко. Самая крупная храм в городке. На лице Ферриса отразилось колебание. — Церковь — музей? — Да. Так же как музей Ватикана. Больше такого: интерьер храма Сан-Марко известен еще и тем, что выложен милый плиткой. — Золотой мусейон, — взволнованно произнесла Сиена. Лэнгдон ответил кивком. Он не колебался, что сияющий золотом церковь в стихотворении — это храм Сан-Марко. Венецианцы веками именовали его la chiesa d’oro — Золотой церковью, — и внутренность его представлялась Лэнгдону самым ошеломительным церковным интерьером на свете. — В стихотворении произнесено: преклони колени, — добавил Феррис. — Где естественнее это изготовить, как не в церкви? Пальцы Сиены забегали по кнопкам. — Добавляю в розыск храм Сан-Марко. Там, возможно, и нужно находить этого дожа. Лэнгдон знал, что там они отыщут насколько угодно дожей — это в прямом значении слова базилика дожей. Почувствовав, что направленность взято верное, он снова обратился к стихам. Преклони колени и услышь воды теченье. Подземная влага. Есть ли влага под храмом Сан-Марко? Что за вопрос? — подумал Лэнгдон. Там под всем городом влага. Все строения Венеции потихоньку уходят в воду. Лэнгдон представил себе внутренность храма и прикинул, где разрешено услышать журчание воды под полом. А когда услышим, что обязаны изготовить? Он возвратился к стихотворению и вслух прочитал конец: Затем подземный найди дворец, Хтоническое чудовище отыщи там, Живущее в кроваво-красных водах, Куда не смотрятся освещала. Образ складывался сумрачный. — Итак, — произнес Лэнгдон, — по-видимому, мы обязаны идти по звуку струящейся воды в некий подземный дворец. Феррис почесал щеку и ворчливо спросил: Иван Тургенев. 20 цитат — Что такое хтоническое чудовище? — Подземное, — произнесла Сиена, продолжая жать клавиши. — " Хтонический " означает обитающий под землей. — Да, частично, — произнес Лэнгдон. — Но у этого слова имеется остальные смысла, связанные с легендами о монстрах. " Хтонические " — это особенная категория богов и монстров — Эринии, Геката и Медуза, кпримеру. Они зовутся хтоническими, поэтому что обитают под землей и ассоциируются с адом. — Он сделал паузу. — Но уходят из собственных подземных обиталищ, чтоб идти бедствия миру людей. Наступило длительное Безмолвие; Лэнгдон сообразил, что все они подумали об одном и том же. Это хтоническое чудовище... может быть лишь чумой Зобриста. Отрывки из самых новейших и увлекательных книжек