Шарль Морис Де Талейран Талейран – гениальный политик Шарль Морис родился в славной семье. Родители были поглощены службой при дворе, младенца выслали к кормилице. Однажды она оставила малыша на комоде, малыш свалился, и на всю жизнь Талейран остался хромым. Образование паренек получил в парижском коллеже Аркур. Окружающие фиксировали его сдержанность, знание укрывать свои идеи. " Осторожность, то имеется художество демонстрировать лишь дробь собственной жизни, собственной идеи, собственных эмоций, — вот первое из всех свойств ", — заявлял он потом. В 1770 году юный Пери-гор по настоянию родителей поступил в семинарию Сен-Сюльпис. Четыре года Талейран провел в семинарии, а окончил родное образование в Сорбонне( 1778). На финале жизни Талейран писал: " Вся моя юность была приуроченак профессии, для которой я не был рожден ". Еще не получив епископский сан, Талейран стал " министром денег " церкви, заняв в 1780 году пост генерального агента духовенства Франции при царском правительстве, что позволило ему разбогатеть на денежных спекуляциях. Его затраты — на дам, на карты, на драгоценную одежду, на встречи с товарищами, на дом и книжки — росли чрезвычайно скоро. Талейран инициативно оберегал " неотчуждаемые права священнослужителей ". В 1785 году ассамблея французского духовенства заслушала отчет собственного генерального агента. Архиепископ Бордо Шампион де Сисе приподнято оценил труд Талейрана. За ревностную службу интересам церкви Талейран получил от ассамблеи возмездие в 31 тыщу ливров. Знатное возникновение, воспитание, образованность, ироничный, узкий ум завлекали к Шарлю Морису почтивсех представительниц красивого пола. Он смотрел за собственной внешностью и выучился укрывать хромоту. В 29 лет Талейран столкнулся с графиней Аделаидой де Флао. Аделаида жила раздельно от супруга и не была с ним разведена. Ее салон воспользовался популярностью в Париже. В итоге данной практически домашней связи у Талейрана родился сын - Шарль Жозеф( 1785). Он стал генералом, адъютантом Наполеона, а потом, при Луи Филиппе, послом. Интерес Талейрана к политике непрерывно усиливался. Важным источником информации служили для него парижские салоны. Он вращался в придворных кругах, был знаком с Вальтером, Э. Шуазелем, грядущей писательницей баронессой де Сталь; дружил с Мирабо, навещал масонскую ложу, познакомился с отдыхавшим во Франции грядущим английским премьером Уильямом Питтом. К 34 годам, Папа Римский утвердил Талейрана епископом Отенским, а после его выбрали депутатом Генеральных штатов от Духовенства Отена. Парламентская судьба Талейрана была стремительной и ярка. Он занимал знатные посты члена главного и другого конституцией комитетов, председателя Учредительного собрания и члена его Дипломатического комитета. Талейран выступил в собрании с вблизи важных предложений, участвовал в подготовке документов, появившихся этапным летописи Французской революции. Популярность Талейрана вособенности возросла после такого, как 7 ив 1790 года с трибуны Учредительного собрания он внеспредложение отныне отмечать государственный праздник федерации в день взятия Бастилии. Епископ Отенский во время праздника отслужил праздничную мессу, собравшиеся среди Марсового поля. Талейран выступал в Собрании с докладами по вопросам денежного просвещения и т. д. Перейдя на сторону буржуазии, он тем не наименее! порывал со двором, хранил контакт с герцогом Орлеанским и его окружением. В начале 1791 года повелитель удовлетворил прошение Талейрана об отставке с поста епископа Отенского. Талейрана выбрали на административно-финансовый пост в департаменте Сена. Но уже тогда он склонялся к дипломатической деятельности. После погибели головы Дипломатического комитета Мирабо, в апреле 1791 года его пространство одолжил Талейран – впрошлом Епископ Отенский. Вскоре он провел чрез Учредительное собрание заключение о вооружении 27 кораблей для испанского флота. Утверждали, что за продление франко-испанского контракта 1761 года Талейран получил от испанского посла 100 тыщ баксов. Полномочия Учредительного собрания истекли. Перестав быть депутатом Учредительного собрания и видя подведение новейшего шага революции, которой Талейран боялся, таккак она представляла опасность аристократии, он совсем решил посвятить себя дипломатии. Предложили Талейрану уехать на переговоры в Лондон. Талейран, имевший эксперимент работы в Дипломатическом комитете Учредительного собрания, был готов собственной новейшей миссии. Свой первый эксперимент он проанализировал и обобщил в " Записке о сегодняшних отношениях Франции с иными государствами Европы ". В " Записке " Талейран подчеркивал, что вольный люд не может основывать свои дела с иными народами на " идеях и эмоциях "; он обязан строить " политические деяния принципах интеллекта, верности и повальной полезности ". Талейран возвратился в Париж. Первая дипломатическая задача закончилась удачно. Все содействовало успеху Талейрана на дипломатическом поприще — благородные стиля, сияющее образование, знание отлично произносить, непревзойденное дело козни, знание располагать к себе людей. Заняв пост министра иностранных дел при Директории, Талейран скоро сотворил отлично работающий установка ведомства. Он хватал миллионные взятки с правителей и правительств, приэтом не за кардинальное изменение позиции, а только только за редакционную правку какой-либо незначительной статьи в договоре. Влияние Талейрана на активность французской дипломатии был значимым. Министр являлся собственного рода посредником меж Директорией и генералами, какие собственно водили переговоры и подписывали уговоры о мире или перемирии. Однако более необходимыми внешнеполитическими вопросами занимались сами члены Директории. Талейран установил узкие дела с генералом Бонапартом и после собственного назначения министром поспешил рекомендовать генералу сервисы и сотрудничество. Еще более они сблизились в период подготовки и проведения муниципального переворота 18 фрюктидора( 4 сентября 1797 года). Это была битва с правыми мощами, стремившимися к реставрации монархии. Талейран без колебаний встал на сторону республиканского большинства Директории, выступавшего против возврата Бурбонов, но ненавидевшего взгляды 1793 года. Наполеон не находил всеобщего языка с Директорией и нуждался в посредничестве " собственного человека ", в его поддержке, в своевременной и честной информации. Талейран добровольно взялся за исполнение данной тяжелой миссии. В ночь с 17 на 18 октября 1797 года был подписан контракт меж Францией и Австрией, вошедший в историю под заглавием Кампоформийского контракта. Для Австрии условия были грабительскими. Но для Бонапарта и Талейрана переговоры, непременно, закончились успехом. В очах широкой публики юный военачальник был богатырем, проявившим не лишь боевые, но и необыкновенные дипломатические возможности. Но истинным организатором победы в Кампоформио, оставшимся безызвестным публике, являлся министр наружных сношений Директории, сумевший предупредить разрыв отношений с Австрией. Начало деловому сотрудничеству Бонапарта и Талейрана было положено. Будучи министром Директории, Талейран сделал ставку на генерала Бонапарта и стал одним из организаторов переворота 9 ноября 1799. Он был министром Наполеона в период его восхождения и наивысших успехов и сыграл существенную роль в становлении наполеоновской державы. Но равномерно трезвый значение стал подсказывать Талейрану, что сражение Франции за европейское господство не доставит ему дивидендов. В момент отречения Наполеона Талейран возглавляет временное руководство, и на Венском конгрессе европейских держав( 1814-15) он представляет Францию уже как министр Людовика xviii. Выдвинув принцип легитимизма( законности), Талейран смог отстоять не лишь довоенные рубежа Франции, неглядя на ее погром, но и сотворить секретный альянс Франции, Австрии и Англии против России и Пруссии. Франция была выведена из интернациональной изоляции. Конгресс стал вершиной дипломатической карьеры Талейрана. " Я произнес генералу Бонапарту, что кошель министра иностранных дел скрытый по собственному нраву, не может быть открытым на совещаниях, что ему следовало бы одному брать на себя работу над иностранными, управлять которыми обязан только голова правительства... — писал Талейран в " Мемуарах ". — Было условлено с главного же дня, что я буду полагать лишь с главным консулом ". Талейран стал как бы основным внешнеполитическим советником главного консула и исполнял его дипломатические задания. Бонапарт считал, что у Талейрана " имелось почтивсе из такого, что нужно для переговоров: галантность, познание дворов Европы, тонкость, не заявить более, лень в чертах, которую ничего не может испортить, вконцеконцов, знаменитое имя... Я знаю, что он принадлежал к революции лишь благодаря собственному беспутству; он якобинец и дезертир из собственного сословия в Учредительном собрании, и его интересы нам поручаются за ним Министр никогда не работал за собственных подчиненных. Свою собственную дикционную правку он сводил к минимуму. Доверенные лица полу указания головы ведомства, какие потом им предстояло сформулировав выложить на бумаге, добавив к ним пригодные доводы. Талейран был мастером переговоров и дипломатической разговоры. | различали знание избрать тему и доводы, дееспособность формулировать свою' ку зрения немногими словами. При этом вещество трудности, ежели требовали происшествия или его собственные цели, как бы оставались. Он умел пристально выслушивать собеседника, отлично запоминая данные. " Вы повелитель разговоры в Европе. Каким же секретом вы обладаете! спросил единожды Наполеон у Талейрана. Тот ответил: " Когда вы на борьбе, вы постоянно выбираете ваши поля схваток?.. И я избираю почву разговоры. Я соглашусь лишь с тем, о чем я могу что-либо заявить. Я т не отвечаю... В общем, я не позволю задавать себе вопросы никому, исключением вас. Если же от меня требуют ответов, то это конкретно я и отвечу ". Вся его жизнь была бесконечным вблизи измен и предательств, и эти действия были соединены с таковыми превосходными историческими событиями, происходили на таковой раскрытой вселенской арене, объяснялись постоянно( без исключения) до таковой ступени очевидно своекорыстными мотивами и сопровождались так конкретно материальными выгодами для него собственно, что при собственном огромном уме Талейран никогда и не рассчитывал, что обычным, ежедневным и общепризнанным, так заявить, лицемерием он может кого-нибудь в самом деле навечно одурачить уже после совершения такого или другого собственного акта. Важно было одурачить заинтересованных только во время самой подготовки и потом во время прохождения дела, без что немыслим был бы успех компании. А уж самый-самый этот успех обязан быть так окончательным, чтоб обеспечивать князя от мести обманутых, когда они выяснят о его ходах и проделках. Что же касается так именуемого " публичного представления ", а еще такого более " суда потомства " и иных схожих чувствительностей, то король Талейран был к ним совсем равнодушен, и крометого полностью чистосердечно, в этом не может быть нималейшего сомнения. Князя Талейрана именовали не элементарно лжецом, но " папой лжи ". И вправду, никто и никогда не обнаруживал такового художества в сознательном извращении правды, такового уменья при этом предохранять величаво-небрежный, незаинтересованный вид, спокойное покой, свойственное только самой непорочной, голубиной чистоте души, никто не достигал такового достоинства в употреблении фигуры умолчания, как этот, в самом деле необычный, человек. Даже те наблюдатели и оценки его действий, какие считали его ходячей коллекцией всех пороков, практически никогда не именовали его лицемером. И вправду, этот эпитет к нему когда-то не идет: он очень слаб и невыразителен. Вот эта-то царапина конкретно приводит нас к рассмотрению вопроса о той позиции, которую одолжил король Талейран-Перигор, барон Беневентский и мужчина всех французских и практически всех европейских орденов, в эру тех повторных штурмов, которым в расширение его жизни подвергался близкий ему публичный класс — дворянство — со стороны революционной в те эпохи буржуазии. Глубоко меркантильный человек, Талейран не связывал себя никакими нравственными запретами. лучезарный, обаятельный, остроумный, он умел привлекать к себе дам. Талейран был женат( по воле Наполеона) на Катрин Гран, с которой скоро разошелся. Последние 25 лет вблизи с Талейраном была супруга его племянника, юная баронесса Доротея Дино. Талейран окружал себя неповторимой роскошью, обладал богатейшим двором в Валансе. Чуждый сентиментальности, прагматичный, он с наслаждением осознавал себя большим владельцем и действовал в интересах себе схожих. Заслуга Талейрана в летописи Франции Талейран родился, когда лишь что погиб Монтескье и лишь успели выступить первые физиократы, когда уже гремело имя Вольтера и начинал Жан-Жак Руссо, когда кругом Дидро и Даламбера уже равномерно сложился основной штаб Энциклопедии. А погиб в 1838 году, в эру совершенной и безраздельной победы и установившегося владычества буржуазии. Вся его жизнь протекала на фоне упорной борьбы буржуазии за администрация и — то слабенькой, то безжалостной — защиты крайнего феодального строя, на фоне колебаний и метаний римско-католической церкви меж представителями погибающего феодального строя и побеждающими буржуазными завоевателями, действовавшими поначалу во Франции гильотиною, позже вне Франции — наполеоновской большой армией. Он начинал жизнь и с первых же шагов нашел те главные характеристики, с которыми сошел в могилу. В 20 один год он был точь-в-точь таковым, как в восемьдесят 4 года. Та же сухость души, безжалостность сердца, решительное безразличие ко всему, что не владеет дела к его собственным интересам, тот же безусловный, оконченный аморализм, то же известие к окружающим: дураков подчиняй и эксплоатируй, разумных и мощных пытайся изготовить своими союзниками, но помни, что те и остальные обязаны быть твоими орудиями, ежели ты в самом деле разумнее их, — будь постоянно с хищниками, а не с их жертвами. Накануне взрыва революции, 2 ноября 1788 года, повелитель Людовик xvi подписал веление о назначении генерального викария городка Реймса Шарля-Мориса Талейрана-Перигора епископом Отенской епархии. Взрыв революции поймал Талейрана делающим блещущую карьеру. Предвидел ли Талейран революцию? Ее пришествие предвидели и не такие чуткие умы, но недостаточно кто предсказал бы в общих чертах ее предстоящее формирование и вособенности ее формы; Талейран крепко знал, что старый режим необходимо немедленно запустить на слом и вести все требуемые буржуазией реформы. Но изготовить это необходимо было, по его понятию, " самим ": руководство обязано было делать дело буржуазии, не издавая руля из рук. Для Талейрана новаторский процесс был с самого истока и остался до конца дней его по существу в совершенной мерке неприемлемым, злобным, губительным. Но чуткий и четкий ум светло ориентировал ему, что перемежающаяся политика беспомощности и давления, уступчивости и упрямства имеется наихудшая из вероятных позиций. Через два дня после взятия Бастилии, когда Париж был уже полностью во власти революционной Национальной гвардии, а повелитель готовился съездить из Версаля в столицу, чтоб сообщить родное согласие случившемуся и украсить свою шапку трехцветной кокардой, — в ночь с 16 на 17 июля в Марли, во дворец, появился епископ отенский, король Талейран, и умолял свидания с братом короля, графом д'Артуа. Карл д'Артуа уже успел прослыть конкретно тем из царской семьи, кто решительнее всех стоит за энергичное военное противодействие наступившей революции. Более 2-ух часов сряду длилась эта разговор. Талейран требовал, что необходимо немедленно приступить делать раскрытой силой, подтянуть более достоверные войска и биться, что это — единый вероятный еще шанс спасения. Карл заявлял, что повелитель не согласится. Талейран требовал, что необходимо немедленно пробудить короля и уверить его приступить противодействие. Граф д'Артуа пошел пробуждать Людовика xvi. Но, когда граф возвратился к Талей рану, он сказал ему, что повелитель решил скинуть революционному( потоку и ни в каком случае не предположить пролития желая бы одной капли народной крови. С такого момента, как граф д'Артуа сказал ему после ночного беседы с собственным братом, что царская администрация отказывается от вооруженной борьбы, Талейран без колебаний от Бурбонов отвернулся и перешел в стан фаворитов. Очень быстро сервисы Талейрана пригодились революции на том поприще, на котором ему и суждено было заслужить себе историческую славу, — на поприще дипломатии. Французское руководство уже с конца 1791 года обязано было мыслить о грядущей борьбе против монархической Европы. В январе 1792 года Талейран был командирован в Лондон с целью уверить Вильяма Питта остаться нейтральным в грядущей схватке. " Сближение с Англией — не мечта, — заявил тогда же Талейран: — две окрестные цивилизации, из которых одна строит родное благосостояние, основным образом, на торговле, а иная — на земледелии, призваны постоянной природой вещей к согласию, ко обоюдному обогащению ". Приняли его в Лондоне очень воинственно. Миссия ему практически удалась, во каждом случае выступление Англии было отсрочено более чем на год. Англичан поразила, меж иным, самая личность французского представителя. Они единогласно отыскали, что он совсем не подобен на француза. Он был холоден, сдержан, заявлял свысока, жадно и преднамеренно не чрезвычайно светло по существу, чрезвычайно умел выслушивать и получать выгоду из малейшей необдуманности врага. В первых числах июля 1792 года Талейран, окончив свою цель в Лондоне, уже возвратился в Париж, а чрез месяц после его возвращения, 10 августа, пала французская монархия, после полуторатысячилетнего собственного существования. Началась новенькая эра его жизни, а сразу начинался и новейший период вселенской летописи. " Революция закончилась во Франции и вульгарна на Европу ", разговаривали одни. " Революция вышла из собственных берегов ", разговаривали остальные. Предстояли большие смены и во Франции и в Европе. Буржуазная революция, победившая во Франции, готовилась посоревноваться мощами с абсолютистской Европой, с полуфеодальным строем, решившим недешево реализовать свою жизнь. На авансцену летописи выступали армии; ораторы готовились скинуть пространство генералам. Буржуазная революция, отбросив противников от пределов Франции, преследовала их на их своей местности. Талейран не колебался ни минутки( и никогда) сравнительно такого, на чьей стороне в данной борьбе буржуазии против пережитков феодализма станет победа. Дни 18 и 19 брюмера 1799 года дали Францию в руки Бонапарта. Республика закончилась военной диктатурой. А спустя одиннадцать дней после переворота первый консул Бонапарт провозгласил Талейрана собственным министром иностранных дел. Талейран и при империи, и после империи, до конца дней собственных, утверждал то, о чем произносит и в воспоминаниях: " Я обожал Наполеона; я даже ощущал привязанность к его личности, неглядя на его недочеты; при его выступлении я ощущал себя привлеченным к нему той непреодолимой обаятельностью, которую Большой гений включает в себе; его благотворения вызывали во мне искреннюю признательность… Я воспользовался его славою и ее отблесками, падавшими на тех, кто ему помогал в его добропорядочном деле ". Прошли пиршества коронации Наполеона, на которых Талейран играл блещущую и пышную роль, и замелькали феерические действия всей императорской эпопеи: постоянные шикарные банкеты в Париже и окрестных дворцах, времяотвремени поездки Талейрана в новейший его свой замок Валансэ, большой и шикарно убранный, поездки в свите правителя то в Булонь, откуда готовилось атака на Англию, то в поход против Австрии, в Вену и к Аустерлицу, то в поход против Пруссии, в Берлин, в Варшаву, в Тильзит, то снова в Париж, где жизнь для осыпаемого милостями и заслугами императорского министра протекала в роскоши, в почете, в новейших амурных приключениях, в наслаждениях каждого рода, в аудиенциях и доверительных разговорах с царем, когда он первый спрашивал о грядущих сменах в долях Европы и получал аннотации. По-прежнему он не отваживался возражать Наполеону, против, поддакивал ему во всем, даже не заикнулся, кпримеру, о том, что считает губительной меркой континентальную войну, провозглашенную Наполеоном 21 ноября 1806 года в Берлине. А Талейран считал ее таковою. Разгром Пруссии совсем сделал Наполеона совершенным владельцем всей Германии. Все пресмыкались в прахе перед царем, и все чаяли себе спасения лишь в милостивом покровительстве со стороны Талейрана. Но в борьбе, 1806 и 1807 годов, Талейран стал( впервыйраз основательно становить перед собой один страшный вопрос: чем все это закончится? Правда, счастье продолжало сопровождать Наполеону. Пруссия была раздавлена и ампутирована Тильзитским трактатом так, что от нее остался только некий маленький обрубок; российская войско потерпела поражение под Фридландом; в Тильзите Александр вынужден был вступить с Наполеоном в альянс. Но Талейран отлично помнил недавнее ужасное избиение при Эйлау, где легло немало 10-ов тыщ с всякой стороны и где, в сущности, российские совсем не были разбиты, назло наполеоновскому бюллетеню. Талейран с беспокойством провел эти 4 месяца меж Эйлау и Фридландом. Все, в конце концов, обошлось и на этот раз успешно: Наполеон возвратился в Париж с новейшей силой, с новеньким сиянием, с новеньким колоссальным приращением могущества. Талейран видел светло, что на этом пути остановиться тяжело и что Наполеон; желает итти и уже идет непосредственный ценный к творению вселенской империи, которая для собственной консолидации потребует перевернуть два оставшихся препятствия — Англию и Россию. Князь уверен был, что дело затеяно фантастическое, несбыточное и что Наполеон не может не пропасть, ежели станет упорствовать. Всемирная монархия, ежели и осуществилась бы, то на миг, и неминуемая смерть ненасытного завоевателя повлечет за собою катастрофу для Франции. Именно этим суждениям Талейран и присваивает внезапную свою отставку, последовавшую вданныймомент же после Тильзитского решетка, 10 августа 1807 года. Именно ненасытная завоевательная скупость и жестокость Наполеона в Тильзите и принудила Талейрана отважиться на этот шаг. " Я не хочу наиболее быть катом Европы ". Будучи министром Директории, Талейран сделал ставку на генерала Бонапарта и стал одним из организаторов переворота 9 ноября 1799. Он был министром Наполеона в период его восхождения и наивысших успехов( 1799-1807) и сыграл существенную роль в становлении наполеоновской державы. Но равномерно трезвый значение стал подсказывать Талейрану, что сражение Франции за европейское господство не доставит ему дивидендов. И тогда наполеоновский вельможа, сенатор, король Бенавентский( 1806) за спиной собственного правителя вступает в контакты с Англией, делается секретным русским представителем " Анной Ивановной ". В момент отречения Наполеона( 1813) Талейран возглавляет временное руководство, и на Венском конгрессе европейских держав( 1814-15) он представляет Францию уже как министр Людовика xviii. Выдвинув принцип легитимизма( законности), Талейран смог отстоять не лишь довоенные рубежа Франции, неглядя на ее погром, но и сотворить секретный альянс Франции, Австрии и Англии против России и Пруссии. Франция была выведена из интернациональной изоляции. Этот большой дипломатичный успех повлек за собой и иной успех, не наименьший. Пруссия претендовала на приобретение всех владений саксонского короля, которого объединенная против Наполеона Евpoпa собиралась покарать за его альянс с Наполеоном Такое укрепление Пруссии Талейран ни за что не желал предположить и не допустил. Пруссия получила только маленький прирезок. Спасти Польшу от поглощения Россией он не мог, неглядя на все стремления. За Францией не лишь осталось все, что она удержала по Парижскому миру, но Талейран не допустил даже и постановки вопроса о пт, какие в данной области неким державам чрезвычайно хотелось бы пересмотреть. Талейран выдвинул " принцип легитимизма " как таковой, на базе которого отныне обязано быть выстроено все международное преимущество. Этот " принцип легитимизма " обязан был крепко снабдить Францию в тех границах, какие она имела до истока революционных и наполеоновских войн, и, естественно, этот принцип был в предоставленной обстановке чрезвычайно для французов выгоден, так как силы для победоносного противодействия в случае немедленных новейших войн они в тот момент не имели. Отстояв — и с великолепным успехом — интересы буржуазной новейшей Франции против феодальной Европы, Талейран со характерным, ему разумом и талантом пустил в ход для этого дела как раз архифеодальную, архимонархическую аргументацию " принцип легитимизма ". Конгресс стал вершиной дипломатической карьеры Талейрана. После Июльской революции Франция оказывалась в опаснейшей для себя ступени изолированною. Чтобы кончать с этою изоляцией, новейший повелитель и новое руководство обратились конкретно к Талейрану. С изумлением Европа прочитала чрез месяц с малым после Июльской революции, что король Талейран назначается французским послом в Лондон. Что касается вигов, либералов, представителей британской либеральной буржуазии, которой суждено было спустя только полтора года, в 1832 году, достигнуть " мирной революции ", то-есть парламентской реформы, то эти люди приветствовали с восхищением Талейрана, официального посла данной самой победившей уже во Франции либеральной буржуазии и ее короля Луи-Филиппа. Толпы народа бегали за каретою Талейрана с криками " ура " по английским улицам, чуть только его подмечали и спрашивали. Талейран увидел, что вообщем после Июльской революции чрезвычайно увеличивается так именуемая " наполеоновская сказка " и в Европе, и во Франции, и вданныймомент же этим пользовался. В движение нескольких месяцев Талейрану получилось определить узкий контакт меж Францией и Англией. Талейран совсем укрепился на том, что только в объединении с Англией разрешено позволить бельгийский вопрос так, чтоб Бельгия была освобождена от Голландии, а альянс с Англией в этом деле вероятен только при условии, чтоб Франция не покушалась на независимость бельгийцев. Одного Талейран ни за что не желал допускать: это возвращения Бельгии под голландское владычество. Наконец, ему получилось, неглядя на упорное противодействие России, Австрии и Пруссии, добиться признания самостоятельности Бельгии. Этот блистательный успех талейрановской дипломатии так возвысил его, что шла стиль о назначении его главным министром. Шарль Морис Талейран, впрошлом Епископ Отенский, гениальный политик собственного времени затевает физиологически ослабевать. В конце ноября 1834 года он упросил Луи-Филиппа отдать ему отставку. Князь Талейран, по его личному выражению, за время присутствия на посту посла в Лондоне успел " отдать Июльской революции преимущество гражданства в Европе ", укрепил трон Луи-Филиппа, сотворил самостоятельное Бельгийское царство. Последняя задача Талейрана Получил ли отставной премьер-министр Людовика xviii выходное вспомоществование? Да, и большое. Он остался пэром Франции и был назначен камергером короля. Эта обязанность приносила 100 тыщ франков в год, обязывая к роли в официальных церемониях. Они напоминали Талейрану о былом величии и времяотвремени даже выводили его из состояния обычной невозмутимости. Такое бывало редко, но бывало. Это стало предпосылкой почтивсех скандалов, какие получали широкую огласку. Затем функционального роли в политической жизни впрошлом голова французской дипломатии уже не воспринимал. Несколько выступлений в палате пэров, одно из которых, очевидно преследуя маркетинговые цели, было приуроченок воле печати как важному условию существования представительного правительства – вот и целый его вклад в муниципальные дела. Зато свои собственные интересы дельца от политики он инициативно защищал, став богатырем нескольких скандальных историй, секретных и очевидных. Известно, что случались случаи, когда Талейран употреблял служебное состояние в корыстных целях, броским образцом может стать – организация Талейраном кражу скрытых документов из дипломатического архива, и реализация их иностранному государству. Операция называлась " Документы ", и эта операция наиболее ста лет хранилась в тайне. Даже в стране, которая брала бумаги, не было о ней информировано. Скандальных историй у Талейрана было немало. Но за этим прибывают новейшие беды, из жизни ушли дамы, какие сыграли огромную роль в собственной и политической жизни Шарля-Мориса: мадам Ремюза, мадам Сталь, а в 1821 г. скончалась баронесса Курляндская. " Я не верую, чтоб когда-нибудь на земле была дама, наиболее благородная почтения ", - писал о ней Талейран. Тяжело переживал Талейран погибель товарищей. Личных тревог и несчастий было немало. А муниципальные повинности оставались наружными. Великий камергер находился на официальных церемониях. В сентябре 1824 года он сопровождал в крайний путь Людовика xviii, чрез год участвовал в Реймском храме в коронации Карла x( глава д’Артура). В сентябре 1830 года Талейран был назначен послом Франции в Лондоне. Великий политик воспользовался доверием Луи Филиппа, так как собственной закулисной деловитостью содействовал его приходу к власти во время Июльской революции. Талейран приветствовал воцарение во Франции " четвертой царской династии ". Талейран начинал свою карьеру дипломата в английской столице и окончил ее в этом же городке. Две поездки Талейрана в Лондон делят 38 лет – время средней человечной жизни той эры. Но общность идей несомненна. В 1792 году он пробовал тут примирить Мир и Питта и сотворить меж либеральной Англией и революционной Франции альянс, по понятию Талейрана, который появился бы основой баланса в мире. И вот удача приберегла для него в качестве крайнего дела наезд в Лондон с той же миссией охрану в этом городке тех же принципов, какие Талейран тут оберегал тогда. В период революции впрошлом епископ Отенский выступал против системы внешнеполитических союзов. Талейран писал: " Франция не обязана мыслить о заключении так именуемых союзов; она обязана обладать отличные дела со всеми, и лучше – лишь с несколькими державами, то имеется помогать с ними дела дружбы, какие обретают родное представление, когда появляются политические действия ". Французам следует доэтого только сходиться с правительством государств, владеющих более " более авангардный цивилизацией ". А в Европе Франция и Англия являются " самыми сильными и самыми цивилизованными ". У них, подчеркивал Талейран, " общие взгляды ". На Венском конгрессе министр Людовика xviii выступил в роли решительного приверженца идей легитимизма. Они отвечали задачам дипломатии побежденной страны. Пот этим флагом король Беневентский защищал рубежа дореволюционной Франции, выручал саксонского и неаполитанского правителей. В базе позиции князя Беневентского лежали актуальные потребности французской дипломатии. Ее управляющих страшилища агрессивная программа " Священного союза ". Близких взоров придерживались и официальные круги Англии, опасавшиеся усиления Австрии и вособенности России на континенте. Однако ни в Лондоне, ни в Париже не исключали внедрения силы для решения европейских конфликтов. " Мы не желаем борьбы, но мы готовы к ней и мы ее не опасаемся ". Так определил Талейран политику собственной страны. Талейран призывал новости " серьезное надзор " за ее коммуникациями с Францией и пресечь беззаконие – не впускать чрез Кале и Булонь британцев, не получивших въездных виз во французском посольстве в Лондоне. Также он находил и находил пути для компромиссов, отвечавших интересам наружной политики июльской монархии. Подтверждением этого появилась его стратегия на конференции представителей 5 держав – Англии, Франции, Австрии, Пруссии и России, длившейся в Лондоне в движение 15 месяцев. Разумеется, король Беневентский не являлся обыденным дипломатическим представителем. Он имел контакты конкретно с головой страны Луи-Филиппом, переписывался с его сестрой Аделаидой. Посол в Лондоне упорно устанавливал вопрос о том, чтоб донесения из Гааги шли прямо к нему, а не чрез посредство министерства иностранных дел в Париже. Глава министерства иностранных дел Франции требовал на том, чтоб Талейран работал взыскательно под его управлением, а не обращал в дом Галифе второстепенную информацию, общаясь конкретно с Луи-Филиппом. Министр угрожал отставкой. Король ее не воспринимал. Тогда Талейран брал на себя инициативу " умиротворения " и направил министру иностранных дел написанное в дружеских тонах письмо, разрядившее обстановку. Главная неувязка его крайней дипломатической миссии была - неувязка судеб Голландии и Бельгии. Идея в том, чтоб очень ослабить вероятного врага на севере Франции, упразднив целое голландское правительство. Его любимой идеей была – деление Бельгии. Через полтора месяца после истока собственной работы, 20 декабря 1830 года Лондонская конференция признала бельгийскую самостоятельность. Талейран считал, что это был большой успех французской политики. А чрез месяц Национальный конгресс принял заключение о нескончаемом нейтралитете Бельгии, единства и неприкосновенности ее местности, гарантируемых пятью державами — участницами переговоров. Обстановка в Европе осложнилась. Сразу же выявились острые противоречия меж водящими державами. Ликвидация голландско-бельгийского конфликта, отвечавшая, непременно, интересам Июльской монархии, появилась основным итогом мисси Талейрана в Лондоне. Он закончил родное присутствие в этом городке подписанием 22 апреля 1834 года четырехстороннего союзного контракта — с Англией, Испанией и Португалией. На этом акте лежала малость Священного союза: его основная мишень состояла в охране законных цариц – испанской и португальской – от преступных кандидатов на оба пиренейских престола. Вмешательство во внутренние дела остальных народов снова выдвинулось на первый чин. Режим правителя Франции набрал силу, укрепил свои международные позиции. ныне он мог произносить в Европе другим языком. Четырехсторонний контракт был крайним в жизни Талейрана дипломатическим актом, под которым он поставил свою подпись. После возвратился из Лондона в Париж 22 августа 1834 года, полагая свою цель удачно выполненной. Он писал сестре короля Аделаиде: " В движение 4 лет мы извлекли из Англии все, что она могла нам отдать полезного ". 13 ноября 1834 года Талейран направил королю прошение об отставке. Он писал Луи Филиппу, что сейчас может тихо выйти с политической сцены, таккак " достигнул для Июльской монархии права гражданства в Европе ". Отставка была принята. Вершинами в биографии Талейрана-дипломата появились Венский конгресс и Лондонская конференция 5 держав. В обоих вариантах французский представитель безпомощидругих воспринимал решения и претворял их в жизнь, полагая, что " снисхождение обязано быть одним из первых принципов в художестве переговоров ". Умение базироваться на небольшие страны в борьбе против " больших хищников ", верный отбор союзников, подготовленность пойти на частичные уступки во имя заслуги главных целей. Сохранить

Афоризмы и цитаты Шарля де Талейрана Афоризмы и цитаты ТалейранаШарль Морис Талейран (Талейран Перигор) (1754–1838) – французский дипломат, министр иностранных дел при Директории, в период Консульства и Империи Наполеона, при Людовике XVIII; выдающийся мастер тонкой дипломатической интриги. Афоризмы Шарля Мориса Талейрана Лучшие афоризмы Шарля Мориса ТалейранаФранцузский дипломат и политик, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и заканчивая правительством Луи-Филиппа, узнаваемый знаток политической козни – Шарль Морис Талейран родился 2 февраля 1754 г. в Париже, в славной, но небогатой благородной семье. В возрасте 3-х лет получил суровую травму лапти и остался хромым на всю жизнь. Это происшествие лишило его права первонаследия и закрыло путь к военной карьере. Родители сориентировали сына на духовный путь. Шарль Морис поступил в коллеж д’Аркур в Париже, потом обучался в семинарии Св. Сульпиция( 1770-1773), а в Сорбонне в 1778 г. стал лиценциатом теологии. В 1779 г. после длительных колебаний принял сан священника. Талейран, благодаря воздействию собственного дяди, ставшего потом архиепископом Реймским, получил вероятность новости легкую светскую жизнь в парижском сообществе. Остроумие сделало его победителем литературных салонов, где влечение к карточной забаве и любовным авантюрам не считалась несовместимой с перспективой заслуги высочайшего духовного сана. Сила разума, а втомжедухе покровительство дяди помогли его избранию в 1780 г. одним из 2-ух генеральных представителей Французской духовной ассамблеи. В движение последующих 5 лет, Талейран совместно со собственным сотрудником, отвечал за управление богатством и деньгами Французской церкви. Благодаря чему, заполучил эксперимент в денежных делах, нашел способность в переговорах. Предубеждение Людовика xvi против богемного вида жизни юного аббата препятствовало его карьере, но предсмертная просьба отца склонила короля к назначению Талейрана в 1788 г. епископом Отенским. 1789 г. он был избран в конституционный совет Национального собрания. Способствовал принятию Декларации прав человека и гражданина. Стал инициатором декрета о передаче церковного богатства в приказ цивилизации. После свержения монархии( 1792) и раскрытия его секретных связей с царским двором, был отлучен от церкви, находился в эмиграции, поначалу в Великобритании( 1792-94), потом в США. Вернулся во Францию в 1796 г., после установления режима Директории. В 1797 г. благодаря воздействию его подруги мадам де Сталь, был назначен министром иностранных дел. В политике Талейран делает ставку на Бонапарта, и они стают недалёкими союзниками. В частности, министр способствует генералу выполнить переворот( 1799 г.). Однако, после 1805 г. Талейран удостоверился, что ничем не сдерживаемые амбиции Наполеона, а втомжедухе возраставшая мания величия привлекают Францию в постоянные борьбы. Кроме такого, Талейран не мог извинить правителя за то, что в 1802 г. он настоял на его браке с пользовавшейся отвратительной славой мадам Гран. После почтивсех увлечений она стала любовницей Талейрана и брала на себя официальные повинности супруги министра иностранных дел. Наполеон же жаждал не лишь упорядочить скандальную ситуацию, но и унизить Талейрана. В 1807 г. Талейран оставил пост министра иностранных дел. Однако, продолжал рекомендовать Наполеона по внешнеполитическим вопросам и употреблял родное состояние для такого, чтоб взрывать политику правителя. Считая несбыточным рвение Наполеона сотворить всемирную империю, маршрутом завоевательных войн и предвидя неминуемость падения Наполеона i, вступил в 1808 г. в секретные дела с русским царем Александром i, а потом с австрийским министром иностранных дел Меттернихом, информируя их о расположении дел в наполеоновской Франции. После поражения Наполеона и введения войск антифранцузской коалиции в Париж( 1814), деятельно содействовал реставрации Бурбонов. Затем практически 15 лет функционального роли в политической жизни не воспринимал. С 1830 по 1834 гг. был послом в Лондоне. Его различали крупная прозорливость, знание применять слабые стороны собственных врагов и совместно с тем вероломство, последняя нечёткость в средствах заслуги цели. Отличался корыстолюбием, хватал взятки у всех правительств и государей, нуждавшихся в его поддержке. " Слуга всех господ ", предававший и продававший всех поочерёдно, проворный дипломат, знаток закулисной козни. Имя " Талейран " стало чуть ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности. Умер Шарль Морис Талейран 17 мая 1838 г., в Париже, похоронен в собственном шикарном загородном имении в равнине Луары. Слова — это шпаги. ПлохойХороший +2 В рубриках: Красноречие, Общение Бойтесь главного движения души, поэтому что оно, обычно, наиболее благородное. ПлохойХороший +2 В рубриках: Благородство, Душа Брак – таковая чудесная вещица, что необходимо мыслить о ней всю жизнь. ПлохойХороший +3 В рубрике: Брак В политике нет убеждений, имеется происшествия. ПлохойХороший +2 В рубрике: Политика В политике то, во что люди веруют, главнее такого, что является истиной. ПлохойХороший +4 В рубриках: Политика, Правда Верить в судьбу, означает не верить в себя. ПлохойХороший 0 В рубрике: Судьба Война — очень суровое дело, чтоб полагаться её боевым. ПлохойХороший +2 В рубрике: Война Глупая супруга не может компрометировать разумного супруга – компрометировать может лишь таковая, которую считают разумной. ПлохойХороший +2 В рубриках: Брак, Жёны Длинная стиль так же не подвигает дела, как длинное платьице не способствует ходьбе. ПлохойХороший +2 В рубриках: Красноречие, Одежда Для такого чтоб обладать немало средств, не нужно обладать немало ума, а нужно не обладать совести. ПлохойХороший +6 Сохранить Для успеха в этом мире значительно важнее уметь проницательно разглядеть, кто дурак, чем увидеть умного человека. Искусство управления государственными делами состоит в том, чтобы предвидеть неизбежное и способствовать его свершению. Любовь к славе может сотворить только великого героя, презрение к славе порождает великого человека. Дар речи дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли. Длинная речь так же не подвигает дела, как длинное платье не помогает ходьбе. Поскольку народ всегда пылко жаждет верить во что либо, то нет ничего легче, чем ради его пользы подтасовать факты. Прежде всего, никакого излишнего энтузиазма. Мы верим только в тех, кто верит в себя. Если вы хотите возвыситься, наживите себе врагов. Обещание хорошо тем, что от него всегда можно отказаться. Брак — такая чудесная вещь, что нужно думать о ней всю жизнь. Ради денег женатый человек готов на все. О женщинах: Можно быть у их ног. У их колен… Но только не в их руках. Она совершенно невыносима, но это ее единственный недостаток. Женщины, говоря отвлеченно, имеют равные с нами права, но в их интересах не пользоваться этими правами. Не доверяйте первому побуждению — оно почти всегда благородно. Не слишком усердствуйте! Никогда не спешите, и вы прибудете вовремя. Прежде всего — не быть бедным. Слово дано человеку на то, чтобы скрывать свои мысли. Верят только в тех, кто верит в себя. Есть оружие пострашней клеветы; это оружие — истина. Хороший дипломат импровизирует свои речи и тщательно готовит свои умолчания. Первое, что должен сделать дипломат после международной конференции, — это подлечить свою печень. Если бы люди всегда понимали друг друга, не было бы всемирной истории. Единственный правильный принцип — не иметь никаких принципов. Я верую, во-первых, потому, что я епископ Отенский; во-вторых, потому, что я ничего во всем этом не понимаю. Молодому дипломату: Как, вы не играете в вист? Боже, какую печальную старость вы себе готовите! Нет расставания более горестного, чем расставание с властью. Нравы народа в периоды смуты часто бывают дурны, но мораль толпы строга, даже когда толпа эта обладает всеми пороками. Из стремления к превосходству рождается дух политического равенства. 06 одном из французских политиков: Он проповедует равенство не из филантропии, а из-за жестокой ненависти к власти других. О русском походе Наполеона: Это начало конца. Хорошая библиотека оказывает поддержку при всяком расположении духа. Правом помилования обладают лишь короли и рогоносцы. Я прощаю людей, не разделяющих мое мнение, но не прощаю тех, кто не разделяет свое собственное мнение.

Мудрые идеи Шарль Морис де Талейран-Перигор( фр. Charles maurice de talleyrand-perigord) Шарль Морис Де Талейран-Перигор( Фр. Charles maurice de talleyrand-perigord) ( 2 февраля 1754, Париж - 17 мая 1838, Париж) Французский дипломат и политик, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и заканчивая правительством Луи-Филиппа. Известный знаток политической козни. Eпископ Отёнский( с 2 ноября 1788 по 13 апреля 1791). Имя " Талейран " стало чуть ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности. Цитата: 18 - 34 из 124 • Война очень суровое дело, чтоб полагаться ее боевым.( Слова министра иностранных дел послереволюционной Франции при всех ее режимах — Директории, Консульстве, империи Наполеона i и монархии Людовика xviii, профессионалы политической козни Шарля Мориса Талейрана( Талейрана-Перигора, 1754—1838).)( Смысл выражения: битва доэтого только явление политическое( " расширение политики "), и улаживать ее судьбу обязаны доэтого только политики, те, кто учитывает всю массу причин, определяющих вещество и формирование противоборства.) • Всю свою жизнь врал Бога, а перед самой гибелью внезапно чрезвычайно ловко обманул сатану. • Вы - грязь в шелковых чулках! • Где нет противодействия, там нет и опоры. • Главное — не быть скудным.( фр. Liste chronologique des chevaliers de l’ordre du saint-esprit) ( Эту мысль Талейран высказывал как собственный главный актуальный принцип.) • Глупая супруга не может компрометировать разумного супруга - компрометировать может лишь таковая, которую считают разумной. • Длинная стиль так же не подвигает дела, как длинное платьице не способствует ходьбе. • Для такого чтоб обладать немало средств, не нужно обладать немало ума, а нужно не обладать совести. • Единственное включение, которое ничто не стоит, но приносит большущий заработок - это лесть. • Единственное орудие ужаснее клеветы, это правда. • Если вы желаете возвыситься - наживите себе противников. • Если вы желаете создать новейшую вероисповедание, дайте себя распять и на третий день воскресните. • Если вы желаете создать новейшую вероисповедание, что ж, попытайтесь позволить себя распять и на третий день воскресните. ( Так какбудто бы произнес Талейран в 1797 г. члену Директории Луи Лаверьеру( 1754-1824), который хотел сменить христианство " теофилантропией ".> Bloomsbury, p. 290; Всемирное остроумие. - Дубна, 1995, с. 179.) • Если желаете глядеться ласковым в сообществе, будьте готовы выяснить то, что вам уже издавна понятно. • Если желаешь новости людей на погибель, скажи им, что ведешь их к известности. • Есть орудие пострашнее клеветы: орудие это — правда. • Есть единица пострашнее клеветы. Это — правда.