Известные Преступники

Известные Преступники назад

Известные Преступники

Известные ПреступникиСалтычиха( Салтыкова Дарья Николаевна) - жизнеописание: Изощренная садистка Дарья Салтыкова( Салтычиха) Дарья Салтыкова( Салтычиха) Имя: Дарья Салтыкова( Салтычиха) daria saltykova Дата рождения: 1730 год Дата погибели: 9 декабря 1801 года Возраст: 71 год Место рождения: Российская империя Место погибели: Москва Деятельность: Русская помещица Семейное состояние: Была замужем Дарья Николаевна Салтыкова( Салтычиха) - жизнеописание Следователи, работавшие над занятием Дарьи Салтыковой, основательно проверяли слухи, какбудто помещица ела собственных жертв, а одним из любимых ее лакомств была женская грудь. Слухи не подтвердились - Салтычихе нравился сам процесс истязания. Салтычиха - ужасная притча российской истории. Имя помещицы, мучившей и убивавшей собственных крепостных, не забыли до сих пор, желая детали кровавых дел в ее биографии уже изгладились из человеческий памяти. Жители Теплого Стана и размещенного по иную сторону круговой автодороги поселка Мосрентген даже не додумываются, что тут два с половиной века обратно зверствовала барыня-злодейка - Салтычиха. Почему рядовая дворянская девушка Дарья Салтыкова стала чудовищем в человечном обличье? Что сделало ее одной из самых узнаваемых Серийных убийц в истории? Пухлое следственное дело Салтычихи, хранящееся в Российском историческом архиве в Петербурге, не дает ответы на эти вопросы. Поступки в ее биографии невозможно объяснив даже отвратительной наследственностью: предки Дарьи были совсем обычными людьми. Дед, думный дьяк Автомон Иванов, при Петре Великом возглавлял Поместный веление. Во время стрелецкого мятежа он чрезвычайно впору встал на сторону юного короля, за что был награжден чинами и поместьями. Его сын Николай, отслужив некотороеколичество лет на королевском флоте, возвратился в родное Подмосковье, где отстроил барский дом в селе Троицкое. В год погибели Петра он женился на Анне Тютчевой - поместье ее родителей находилось по соседству. У Николая и Анны было три дочери - Аграфена, госпожа и Дарья. Вскоре после рождения младшей - Дарья возникла на свет в марте 1730 года -Анна Ивановна погибла. Ивановы не принадлежали к тем помещикам, какие романтично внимали идеям евро Просвещения. В их доме все было урегулированно по-старому: длинный сон, обильная еда и скука. Грамоте дочек не изучали, зато учили тому, что необходимо грядущей хозяйке - новости дом и удерживать в строгости рабов. Многие бога конкретно так, по старинке, именовали крепостных фермеров, какие по закону числились совершенной собственностью хозяина. В конце концов, даже знатные дворяне подписывали прошения к королю " раб Вашего Величества " -что уж произносить о крестьянах? В те годы императрица Анна Иоанновна и ее любимчик Бирон могли избить хотькакого вельможу батогами, " усечь " язык и выслать в Сибирь. Русская жизнь xviii века была пропитана безжалостностью, к которой Дарья привыкла с детства. По обычаю, дочерей рано выдали замуж. В 19 лет установилась очередность Дарьи - она стала супругой 35-летнего ротмистра Глеба Салтыкова, потомка обеспеченного и авторитетного рода. Благодаря этому браку у Дарьи возникли владения в Вологодской и Костромской губерниях, а втомжедухе дом в Москве, на углу Кузнецкого Моста и великий Лубянки. Год спустя, в 1750-м, она родила сына Федора, еще чрез два года - Николая. Детьми Дарья занималась недостаточно, оставив их на забота кормилиц и нянек. Муж практически все время проводил на службе и нередко ездил в Петербург с заданиями. Во время одной из таковых поездок он простыл и весной 1756 года погиб. После этого Дарья практически совершенно забросила муниципальный дом и возвратилась в Подмосковье. К тому времени скончался и ее отец, оставив любимой младшей дочке Троицкое и соседнюю деревню Теплый Стан - как-то там находился постоялый двор, где ямщики отогревались чаем или чем-нибудь посильнее. В обоих селениях жило возле пятисот фермеров - в главном женщины и детки, таккак половину мужиков отобрали на неравно начавшуюся войну с Пруссией. Как смотрелась 26-летняя, молодая по сегодняшним временам Дарья Салтыкова, мы буквально не знаем. Вотан источник описывает ее как " небольшую, костлявую и бледную персону ", остальные пишут о " женщине богатырского склады с мужеподобным гласом ". Однако все упоминают о ее жарком и пылком характере. Изнывая без мужской любви, она после года вдовства нашла подмену покойному супругу. По легенде, в один красивый день она услышала в бору выстрелы и приказала гайдукам( то имеется слугам) словить грубого нарушителя рубежа ее владений. Скоро к ней привели юного красавчика в обычный одежде. Приняв его за крестьянина, Дарья обычно велела всыпать ему плетей, но он ударом кулака сшиб на пол ближайшего гайдука и закричал: " Как вы смеете? Я капитан Николай Тютчев! " Узнав, что далекий родственник мамы заехал в ее лес по ошибке, увлекшись ловлей, Салтычиха смягчилась и пригласила незваного посетителя к столу. А скоро он оказался и в ее кровати. Этот " соседский " роман длился не один год. Тютчев был на 5 лет молодее Салтыковой, но все же уставал от ее бурного характера. К тому же он был дворянином новейшей формации, получил хорошее образование и ощущал себя неуютно вблизи с грубой и безграмотной сожительницей - с ней и поговорить-то было не о чем. Поэтому он посещал Троицкое не почаще одного-двух раз в недельку, отговариваясь занятостью по службе - он работал в Межевом департаменте. Во время данных коротких визитов он не мог не замечать, с каким ужасом дворовые глядели на свою барыню. Хотя, естественно, наиболее ужасное Дарья от " свет-Николеньки " укрывала - опасалась, что кинет. А ужасного в усадьбе хватало. В те же годы, отмеченные любовью к Тютчеву, Дарья Салтыкова сжила со свету 10-ки собственных фермеров. Почти все они были юными женщинами - посреди жертв оказалось лишь двое парней и 5 девочек 11-15 лет. Помещица наказывала собственных крепостных не за правонарушения или какие-нибудь суровые провинности. Вполне довольно было, чтоб крестьянка не чрезвычайно кристально вымыла полы в усадьбе или нехорошо постирала платьица барыни. Салтыкова колотила несчастных всем, что попадется под руку - скалкой, поленьями, даже раскаленным утюгом. Крики и мольбы жертв приводили садистку в бешеное побуждение. Устав, она вызывала гайдуков, какие колотили женщин сами или принуждали делать это супругов крестьянок - ежели те отказывались, их ожидала та же участь. Салтычиха следила за экзекуцией из кресла, крича: " Сильнее, посильнее! Бейте до погибели! " Нередко покорные слуги делали этот веление. Тогда мертвых женщин переносили в подпол, а ночкой закапывали на опушке бора. В казенную палату отправлялась бумага о " бегстве " следующий крестьянки. Чтобы избежать бесполезных вопросов, к этому акту традиционно прикладывалась пятирублевая купюра. Но почаще случалось подругому - после истязаний жертва оставалась жива. Тогда ее опять принуждали умывать полы, желая она уже чуть держалась на ногах. Тогда с кликом: " Ах ты, гадость, лениться вздумала! " - Салтычиха снова принималась за " вразумление ". Женщин выставляли голыми на мороз, морили голодом, рвали тело раскаленными щипцами. Эти сцены повторялись раз за разом - выдумка мучительницы была достаточно скудной. Крестьянку Аграфену Агафонову она колотила скалкой, а конюхи - " палками и батожьем, почему руки и лапти у нее были переломаны ". Акулине Максимовой после битья " без каждого милосердия скалкою и вальком по голове " барыня жгла волосы свечкой. 11 -летнюю дочь дворового Антонова Елену она " учила " той же скалкой, а потом столкнула с каменного крыльца усадьбы. Такие же сцены происходили в столичном доме Салтычихи, вблизи с популярными магазинами Кузнецкого Моста. Там погибла служанка Прасковья Ларионова - поначалу садистка избивала ее хозяйка, а позже дала гайдукам, крича при этом: " Бейте до погибели! Я хозяйка в ответе и никого не опасаюсь! " Забитую до погибели Прасковью повезли в Троицкое, бросив в санки ее грудного малыша, который промерз по дороге. Той же ценный везли Катерину Иванову, у которой конюх Давыд " видел от бою лапти опухлые и из седалища лилась кровь ". С годами Салтычиха стала наиболее изобретательной и употребляла, как отметило последствие, " мучительства, христианам безызвестные ". Например, " разженными щипцами припекательными тянувше за уши и обливая голову горячею из чайника водою ". А крестьянку Марью Петрову в ноябре загнали в пруд, где четверть часа продержали по гортань в холодный воде, а позже избили до погибели. Ее мертвоетело смотрелся так ужасно, что даже троицкий поп отказался ее отпевать. Тогда тело по давней привычке зарыли в бору. Чаще таковых заморочек не появлялось: умирающую жертву уносили в " заднюю палату " и отпаивали вином, чтоб во время предсмертной исповеди у нее были силы хоть чего-нибудь пробормотать. Если этого не бывало, ее исповедовали " по-глухому " и хоронили на сельском кладбище. Так приключилось с супругой конюха Степанидой, которую по указу Салтычихи ее свой муж избил розговыми комлями - толстыми концами прутьев. На похоронах конюх стоял под наблюдением гайдуков - чтоб он не побежал докладывать. Правда, такие оговоры ни к чему не приводили - благородная имя супруга и щедрые подарки властям солидно оберегали Салтычиху. Жалобщиков сажали в карцер, а позже отдавали барыне, чтоб она могла поквитаться с ними. Порой расходившаяся Салтычиха устраивала истинные массовые экзекуции. В октябре 1762 года, уже находясь под следствием, она приказала слугам избить 4 девок, подключая 12-летнюю Прасковью Никитину, -снова за грязное мытье полов. В итоге Фекла Герасимова была чуть жива: " волосы у ней были выдраны, и башка проломлена, и поясница от побоев гнила ". Ее совместно с остальными кинули в одной рубашке в саду, а позже втащили в дом и продолжили избиение. В итоге трое из 4 жертв погибли. Изредка Салтычиха убивала и парней. В апреле 1761 года предводитель Григорьев не устерег отданного под его присмотр гайдука Иванова, который чем-то провинился. Нерадивого тюремщика привезли в Троицкое и дали на расправу конюхам, какие попеременно колотили его кулаками и кнутами. К утру предводитель погиб. Конюхи и гайдуки были неизменными катами Салтычихи, приэтом им доводилось кончать и собственных недалёких. Вотан из них, Ермолай Ильин, по прихоти помещицы избил до погибели 3-х собственных жен - одну за иной. Во время следствия он показал, что " по указу помещицы, почтивсех, взятых из различных деревень во двор, девок и женок бивал, какие от тех побоев скоро и погибали... " О том он, Ильин, нигде не объявлял и недоносил, убоясь оной помещицы собственной, а наиболее такого, что и давние доносители наказаны бичом; то нежели б и он, Ильин, стал докладывать, втомжедухе ж был истязан или еще и в ссылку послан ". Последнюю супругу Федосью Артамонову добила скалкой хозяйка барыня, которая принудила супруга ее хоронить, предупредив: " Ты желая и в донос пойдешь, лишь ничто не найдёшь ". Но на этот раз убежденность Салтычихи в собственной вседозволенности не оправдалась. Конюх Ермолай все же пошел " в донос ", брав в компанию иного крепостного Савелия Мартынова. Они избрали успешный момент -июль 1762 года, когда на трон лишь что взошла чистота ii. Новая королева, свергнувшая собственного супруга Петра iii, хотела стать перед Россией и всем миром защитницей собственных подданных. Дело Салтычихи оказалось очень кстати - жалобу фермеров передали в Юстиц-коллегию, и та истока последствие. С этим совпало и иное явление - разрыв Салтыковой с ее любовником Тютчевым. Устав от томного нрава подруги, юный офицер перед Великим постом объявил, что собирается жениться на дочери брянского помещика Пелагее Панютиной. Салтычиха пришла в гнев - по ее указу вероломного Тютчева заперли в сарае, но одна из дворовых девок помогла ему нестись. В мае они с Панютиной обвенчались и поселились в Москве, на Пречистенке. Но Салтычиха не утихла - по ее указу конюх Алексей Савельев прикупил на артиллерийском базе 5 фунтов пороха, чтоб подорвать им дом юных супругов. В разрешающий момент конюх струсил и объявил, что порох отсырел и не подорвался. Через месяц Салтычиха yзнала, что молодожены поедут в Брянскую губернию мимо Теплого Стана, и устроила на дороге засаду. Ей опять не повезло -один из гайдуков, доэтого друживший с Тютчевым, предупредил его, и тот отменил поездку. После этого помещица оставила былого любовника в покое, но он, аналогично, был серьезно испуган -потому и отказался дарить сведения против нее. Следствие и без такого продвигалось с трудом: хозяйка Салтычиха все нарекания отрицала, а жалобы фермеров суд не мог воспринимать в расплата. Но чистота, собственно державшая дело под контролем, была полна решимости довести его до конца. В конце 1763 года Юстиц-коллегия предложила " во изыскании правды " подвергнуть Салтыкову пытке. Однако императрица решила, что мука - это не по-европейски. Она решила приставить к Салтычихе " качественного священника на месяц, который бы увещевал ее к признанию, и ежели от этого еще не ощутит она в совести собственной угрызения, то чтобы он изготовил ее к неминуемой пытке, а позже представить ей жестокость поиска приговоренным к тому преступником ". Иными словами, преступницу руководили в застенок и демонстрировали, как пытают остальных. Но она всееще безмолвствовала. Не помогли и увещевания священники: 4 месяца спустя он объявил, что " сия женщина погрязла в грехе " и достигнуть от нее сожаления нереально. В мае 1764 года на Дарью Салтыкову было заведено уголовное дело. Ее посадили под семейный арест, и присланные из главногогорода следователи начали искать не лишь усадьбу, но и все Троицкое. Только тогда фермеры осмелели и проявили властям и " заднюю палату ", где на полу еще показывались отпечатки крови, и пруд, в котором морозили женщин, и бодрые могилы в бору. В архивах были подняты старые дела о Салтыковой, прикрытые за взятки. В апреле 1768 года Юстиц-коллегия вынесла приговор, сообразно которому Салтычиха " большое количество людей собственных мужеска и женска пола безжалостно, мучительски убивала до погибели ". Ее признали виновной в 38 убийствах, желая настоящее количество жертв сочиняло от 64 до 79 человек. Позже откуда-то взялось еще большее количество -139 убитых, которое до сих пор повторяют почтивсе создатели. Энциклопедии выбирают наиболее осторожную оценку - " наиболее 100 человек ". Истинного численности жертв уже, вероятно, никто не выяснит. С одной стороны, большая дробь пропавших крепостных могла вправду выйти в бега, чтоб не начинать жертвами Салтычихи. С иной — дробь погибших могла остаться незамеченной: навряд ли власти обнаруживали огромное усердие при подсчете убитых фермеров. Салтычиха - не неповторимое явление в вселенской истории. Мы знаем имена не наименее ужасных преступников. Например, Жиль де Ре - " Синяя бородка " - прикончил в xv веке наиболее 600 деток, а венгерская графиня Эржебет Батори уже в xvii веке замучила практически 300 человек. В крайнем случае совпадение практически буквальное -графиня также взялась за зверства после погибели супруга, и ее жертвами также были в главном женщины и женщины. Правда, она, по слухам, купалась в их крови, желая сберечь красу, и крометого приносила жертвы бесу. С Салтычихой все было подругому - любое воскресенье она ходила в храм и ревностно замаливала грехи. Сенат требовал для преступницы смертной экзекуции. Но она все-же была дворянкой, благодарячему чистота ii указом от 12 июня 1768 года велела сберечь ей жизнь, лишив только богатства, наследственный фамилии, материнских прав и даже пола - было приказано " впредь называть сие чудище мущиною ". В указе императрицы говорилось: " Сей урод рода человечного не мог воспричинствовать такого большого душегубства над своими своими слугами одним главным ходом ярости, но должно считать, что она особливо перед многими иными убийцами в свете владеет душу совсем богоотступную и очень мучительскую ". Иными словами, убийства совершались не в ярости, а по естественной склонности к давлению. Слова " садизм " тогда еще не знали, да и сам маркиз де Сад, что именуется, пешком под стол прогуливался. Однако троицкая барыня была классической садисткой. Впрочем, истязания и убийства крепостных были в России такого времени обыденным явлением( хоть и не в таковых масштабах), и дело Салтыковой не вызвало в сообществе ни кошмара, ни особенного удивления. 17 ноября 1768 года Салтычиху подвергли " гражданской экзекуции " - поставили на Красной площади к позорному столбу с табличкой " мучительница и душегубица " на груди. Наказание длилось только час, после что былую помещицу отвезли в Ивановский обитель на Солянке и посадили в полуподвальную тюрьму. Еду ей подавали чрез зарешеченное окно, не раскрывая дверь. Раз в день ее выводили из камеры, чтоб она могла выслушивать богомолье в храме - но извне, не входя внутрь. Крепостным гайдукам, какие участвовали в избиениях и убийствах, и священнику, который " по-глухому " исповедовал жертв Салтычихи, также довелось горестно - их колотили бичом, выдернули ноздри и сослали в Нерчинск на нескончаемую каторгу. Как ни потрясающе, преступница не пала духом. Она решила, что возмездие станет смягчено, ежели она родит малыша, и взялась за дело. В 1778 году ей получилось ежели не совратить, то разжалобить караульного бойца, и она забеременела. Но " мамаша " чистота в подходящих вариантах умела обнаруживать верность. Салтычиху не помиловали, а лишь перевели из подвала в каменную пристройку с окном. Рожденного ею малыша дали в приют, а отпечатки жалостливого бойца затерялись в Сибири. Расчет Салтыковой не оправдался - против, ее возмездие стало еще мучительнее. Монастырь осаждали толпы зевак, какие заглядывали в окно к заключенной и издевались над ней. В протест она ругалась крайними словами и пробовала вынуть смельчаков дубиной. Очевидцы упоминают, что она в ту пору была неприглядно толстой и нечистой, с растрепанными волосами и " лицом, бледным, как квашня ". Тем порой поместье Салтычихи досталось ее свояку Ивану Тютчеву. Вскоре он продал его далекому родственнику - тому самому Николаю Тютчеву, у которого усадьба, аналогично, поднимала не лишь ужасные воспоминания. Он выстроил в Троицком новейший дом, разбил парк и оборудовал пруд с лебедями. Сегодня от только этого не осталось и отпечатка -сохранилась лишь заброшенная храм, где прежде отпевали жертв Салтычихи. Николай Андреевич погиб в 1797 году, а 20 лет спустя в Троицкое приехал его внук - известный пиит Федор Тютчев. Ему в имении понравилось - совместно с наставником Амфитеатровым они " уходили из дому, запасаясь Горацием или Вергилием, и, усевшись в роще, утопали в чистых наслаждениях красотами поэзии ". Что касается родных деток Салтычихи, то Федор погиб бездетным, а рано погибший Николай оставил сына, который также прожил непродолжительно. Таким образом, род Ивановых пресекся. Дарье Салтыковой уже не было до этого нималейшего дела. Она старела в собственной комнате-клетке, привыкнув к нерушимому распорядку и уже не устремляясь его поменять. В крайние годы у нее отекли лапти, и она уже не могла бродить в храм. В ноябре 1801 года, когда узница цельный день не вставала с постели и не брала еду, монахи вошли в камеру и нашли ее мертвой. Ей исполнился 71 год, из которых она практически половину провела в заточении. В Ивановском монастыре кладбища не было, и Салтычиху захоронили в Донском монастыре. Ее надгробие сохранилось до наших дней, а комната совместно с монастырем сгорела во время Великого пожара 1812 года. Та же участь поняла столичный дом Салтыковых - сейчас на его месте располагаться площадь Воровского. О зверствах в биографии троицкой барыни попытались побыстрее забыть. В данной истории все было омерзительно - и жестокость самой Салтычихи, и рабская кротость ее жертв, и длительное бездействие властей. Она не вдохновила писателей, не породила звучных легенд, как деяния Жиля де Ре или глава Дракулы. Остались лишь ужасные басни о барыне-мучительнице, в действительность которых не очень веровали даже те, кто их говорил.

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники Имена преступников в средневековой Англии 22 ОКТЯБРЯ 2014 ПО MEDIEVALISTS.NET В средневековой Англии, как люди получили их фамилии был процесс, а жидкость - это не будет примерно до середины четырнадцатого века, что стало обычной практикой иметь имя семьи ведут между поколениями. До этого, там могут быть некоторые очень необычные способы, что Уильям или Генри мог найти себя с новым именем последнего. Имена преступника средневековой Англии Дэйв Postles, один из ведущих историков средневекового английского общества, посмотрел в то, как имена развивалась в течение Высокого Средневековья. Его книга 2006 Именование народ Англии c.1100-1350 отслеживает некоторые из этих событий, и отмечает , как прозвища были использованы в качестве фамилии. Postles считает , что в ряде случаев эти имена были "введены местным обществом на странствующих лиц в качестве дисциплинарной меры, как своего рода маркировки злоумышленниками. Это был следующий лучшее действие для завершения остракизму ". Рассматривая Eyre и другие судимости от 13-го и 14-го веков, Postles смог встретить много примеров людей, которые получили нелестные фамилии. Они включают: Роджер Laweles в Камберленд был обвинен в принятии человеком по имени Жильбер из своей постели и избивать. Агнес Daythef принял прибежище в церкви в Лондоне, где она призналась краже Сюрко и многое другое. Она abjurred сферу. Генри Golichtly был известен как разбойник в Ковентри. Уолтер Litlegod покинули деревню Bretby после того, как убить человека. Уильям Suerdsliper было приказано арестовать в Wakefield после посещения ночной прогулки в то время как вооруженные. Nokekina Hoggenhore был одним из шести проституток , найденных в борделе. Генри Brendcheke был объявлен вне закона за кражу в Ньюкасл Годвин Haluedeuel бежал в церкви в Оксфорде , где он признался, что вор. Джон ле Fatte поднял подозрения своих соседей по его богатству, потому что он хорошо ел, пил хорошо и хорошо одеты. Хотя никаких доказательств не было представлено каких - либо нарушений в то время, шесть лет спустя он покинул свой ​​дом после того, как по обвинению в краже свиней. Генри Euilchild был оправдан врываясь в дом и избиении эвис - де - ла Мора. Джон Maufesour ( 'неправильно-делатель ») был повешен за воровство и убийства, в том числе краже лошади и один и половиной бушелей овса в Wakefield. Другие имена, которые включают в себя Postles обнажение Морис Stangethef, Уильям Cuttepurs, Джеффри Wolvesheved и Роберт Brokenheuedknaue. Knowles добавляет, что существуют две основные причины для местного сообщества наложить имя на такого человека, во-первых, чтобы убедиться, что он или она была определена в рамках сообщества, а во-вторых, чтобы «ярлыком и стыда». Он пишет, что "введение соединения, нездоровых дескрипторы на других должны быть вовлечены в доминирующую группу, намеревающиеся унижение воспринимается« девиантных »в их среде. Ник [фамилии] этой формы были, таким образом, дискурсивно производится регулирование и контроль, чтобы посрамить и унижать, чтобы восстановить и укрепить нормы морали господствующей группы ".

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники Насилие и закон в средневековой Англии По Шон МакГлинн Опубликовано в История Сегодня Том 58 Выпуск 4 апреля 2008 года Средневековая преступности Распечатать Эл. адрес Насколько опасна была жизнь в средние века? Шон Макглинн получает в борьбу с уровнем насильственных преступлений, и иногда жестокого правосудия, вынесенные в отношении правонарушителей. A 'doom mural' on the wall of St Thomas the Martyr, Salisbury, 1475 & # 039; дум настенная & # 039; на стене Сент-Томас Мученика, Salisbury, 1475 Средневековый мир имеет понятную репутацию жестокости. В 2002 году во время суда над Слободаном Милошевичем в трибунал по военным преступлениям в Гааге, главный прокурор Карла дель Понте обвинила палач Балкан "средневековой дикостью". Общее восприятие Средневековья является то, что общество было озверели постоянным насилием и даже частично десилицированы против смерти сохраняющегося присутствия Четырех Всадников Апокалипсиса постоянно попирающих свой путь туда и обратно по всей Европе. Тем не менее, хотя в средние века часто было поддаться войны, голода и чумы, это ни приучали людей к опустошению потери, ни, конечно, сделал это коренным образом изменить человеческую природу каким-либо образом. На самом деле, в значительной степени, осознание опасности и насилия было само по себе является главной движущей силой, казалось бы, жестоких и кровожадных актов общества, которые часто приходят, чтобы охарактеризовать средневековый мир. Это наиболее ярко проявилось в области преступности и наказания, добавляя к тому, что Хёйзинга влиятельно называют "насильственному тенор жизни». В своем знаменитом Угасание Средневековья (1924), Хейзинга говорит , что публичные казни в конце средневековой Франции и Нидерландах 'были эффектные дисплеи с моральным. Для ужасных преступлений закон изобрел зверские наказания ». Преступление было ... Угроза порядку и обществу, а также оскорбление божественного величия. Таким образом, вполне естественно, что позднего средневековья должен стать особый период судебной жестокости. Тем не менее, давление в жесточайших форм наказания стало гораздо снизу, как сверху; Действительно, власти, которые были сочтены слишком мягок или Лакса в выполнении приговоров были склонны прийти к резкой критике со стороны простых людей. В 1389 году в Англии, общественное мнение привело к парламенту успешно ходатайствует за ограничение помилование за насильственные преступления. (Это была старая проблема: правительства бы поручить тралов тюрем с целью повышения армии набора, как Эдвард I (1272-1307) сделал в 1284 году для его гасконском кампании.) На протяжении всего средневекового периода был популярный спрос на злоумышленниками получить наказание, который был бы суровым и целенаправленно ужасающим. Это отражает инвестиции людей в социальном порядке и их беспокойство в любой предполагаемой угрозы для нее. Таков был этот энтузиазм и желание видеть справедливость делается была даже передача казни рынок: ставки были сделаны на сцену казни осужденных мужчин перед домашними толпы. Публичные казни были безжалостные дела. В Париже в 1427 году официальным увещевал и установить на приговоренного, пытающегося сделать его последнюю исповедь к священнику; Затем он напал на палача за то, что этот акт духовного примирения. Нервировало палач сделал беспорядок повешения и осужденный упал на землю, сломал ногу и несколько ребер. Он был сделан, чтобы тащиться обратно на помост для завершения предложения. Законная, судебное насилие было сочтено необходимым в борьбе с незаконным, подавить случайное насилие. Монарх, в его роли в качестве верховного судьи, должен был использовать то, что насилие было необходимо в стремлении к социальной стабильности и безопасности для своих подданных. Увечья послал сообщение предупреждения и сдерживания; казнях предложил окончательную гарантию против рецидивистов. Предостережения и угрожающий формы визуального, правового насилия были повсюду в средние века, так как Барбара Tuchman делает зверски ясно в своей книге Далекая Зеркало: бедственное четырнадцатого века (1978 год): Пытки и наказания гражданского правосудия обычно отрезаны руки и уши, ломали, сжигали, сдирали кожу, и растаскивают тела людей. В повседневной жизни, прохожие увидели какой-то преступник секли с накатанной веревкой или цепью в вертикальном положении в железном воротнике. Они прошли мимо трупов, висящие на виселице и отрубленные головы и тела расквартированы насаженные на колья на городских стенах. Эти выставки не всегда были только грубые проявления террора; они также часто способствовали гарантии того, что правосудие в настоящее время служил для защиты общества. Страх разводили подозрение, сочетание иногда достаточно для осуждения: в начале четырнадцатого века Лондон, пробные свидетели заявили, что Вальтер Фойл 'обычно покидает город с оружием и борзой во время всенощной, и возвращается в утренние часы'; это было воспринято как знак того, что он был до не хорошо, и было достаточно, чтобы посадить его длительный тюремный срок. Но несколько тюрем и не полиции, суровое наказание было признано бесценным в качестве средства сдерживания преступности; тем более экстремальным преступление, тем более экстремальным наказание это оправдано. Необходимость правительственных мер против насильственных преступлений был сильным. Манор записи из Англии показывают, что смертность от непредумышленного убийства были гораздо простолюдина, чем случайных смертей. Тогда, как и сейчас, главными действующими лицами насильственных преступлений пришли во всех форм и размеров, с молодыми людьми, образующими самую большую группу лиц, ответственных за убийство и убийство. Средневековые статистические данные о преступности являются чрезвычайно проблематичным. Данные из Англии предполагает, что в тринадцатом веке было примерно одно ежегодное убийство на каждые двадцать деревень; в начале 1500-х годов оценки, по-видимому указывают на насильственные преступления, работающие на ежегодной ставке двадцать на 100000 населения, в десять раз девятнадцатого века. Погибшие были увеличены из-за отсутствия медицинских знаний и хорошей практики, которые могли бы оказать даже незначительные раны потенциально опасны. Когда, в пятнадцатом веке, Томас Элам напал на Маргарет Perman в своей попытке изнасиловать ее, он сломал три ребра ее и откусил ей нос. Ее рана стала инфицированная, и она умерла. Элам был повешен за убийство; как мы увидим ниже, он, возможно, иначе, как ожидается, отделались легким ударом по обвинению в изнасиловании. Инструменты всех сортов - особенно ножи и сельскохозяйственные орудия - когда-либо были под рукой должны аргумент вспышки насилия. В своем исследовании насилия в Восточной Англии в период 1422-42, Филиппы Маддерн (1992) подсчитал, что более четверти случаев убийства участвуют такие инструменты. Два примера иллюстрируют точку: в 1428 году, в то время как Джон Wysbeche работал вместе с Джоном Колли убирая слив, Wsybeche сразила и убил Колли с его дерн лопатой; суд с 1434 рассмотрел смерть Ричарда Tarcel, убитого Elesius Tomesson орудуя хеджирования акций. Более очевидные оружие иногда используется для менее очевидных травм: в начале четырнадцатого века Линкольншире, Ральф Токел сломал обе руки и три ребра Хью Swanson, прежде чем использовать свой меч, чтобы отрезать подошвы ног своей жертвы. Даже судебные дела могли бы предложить театры насилия. Они пришли в форме тяжелого испытания водой или железом, дошедших до нас от англосаксонских времен, и суда в бою, причем первый стандартный тест для женщин, последний для мужчин. Ордеал железом был более травмирующим из двух. Обвиняемый был сделан, чтобы нести горящий стержень для определенного расстояния до того, что их рука связана в течение трех дней; если рука была инфицирована во время снятия бинта в лицо было признано виновным. Со временем вода тяжелое испытание заняло возрастания приоритета, суды, предпочитая его мгновенное решение. Это включало подозреваемый будучи погруженным в благословенным, и, следовательно, очищают, воду. В принципе, что эта чистота будет отвергать человека испорчена тяжкий грех, плавучие принимает, как знак вины и тонет знак невиновности. Шестьдесят процентов тех, кто переживает опыт прошел тест. В 1170 ответчик по имени Ailward, обвиняемый в краже, был одним из незадачливого 40 процентов: он был публично кастрируют и имел его выколоты глаза (хотя это был не конец истории, как мы узнаем позже ). Примерно в это же время, что правовые реформы Генриха II обусловило потерю ноги и правую руку для тех, кто терпеть неудачу тяжелое испытание. Испытание бой был введение Нормана в Англию. Это был более популярным, чем испытание водой, которая была связана с более низким социальным статусом. Битва скорее грандиозная термин для того, что было в действительности борьба и дубасить акт: обычное оружие было деревянный посох. В начале тринадцатого века юридический трактат известный как мнению Брактона (официально имеет право О законах и обычаях Англии) отметил , что для суда в бою хороший набор резцов имеет важное значение для достижения успешного результата. Оружие не были разработаны, чтобы привести к летальному исходу, так как смерть в бою бы абстрагироваться отказавший дуэлянт от необходимого судебного наказания. В конце двенадцатого века, псаломщик Кентерберийского собора наблюдал поединок между двумя крестьянами, оспаривая обвинение в краже; он повесил побежденной партии. Использование чемпионов было строго ограничено, и было более распространено в конторских споры между людьми ткани, которые были (к счастью для них) запрещено проливать кровь. Количество дел, рассматриваемых судом божьим и битвы снизились в позднем средневековье, как юристы, прошедшие обучение в университетах выросло в влияния и центральной власти, монархического приобретала все большую роль в преследовании преступников. По мере развития правовой системы, поэтому больший акцент был сделан на смертную казнь. Наиболее распространенной формой исполнения болтался. Впечатляющий пример этого приводится в англо-саксонской хронике от 1124 года, когда сорок четыре воры были вывешены в одном массовом исполнении. Из отвратительных методов отправки доступных и используемых, дворянство гнушалась висит как худший смерть всех, как это обозначено общее преступность и низкий статус. Женщины могут рассчитывать на сгорели, так как Алиса Уитли был в начале тринадцатого века за убийство своего мужа. Детоубийств были разорваны четыре диких лошадей: священнослужитель, который убил графа Хантингтона сына в двенадцатом веке страдал этой участи, его конечности, привязанные отдельно к хвостам четырех лошадей. Право на осуществление смертной казни является основополагающим прерогативой власти. Несмотря на суд Сент-Томас Аквинского, что смертная казнь была вотчиной князей (которые пытались ревниво охранять это право), эта лицензия была востребованной и осуществляется несколькими органами, в основном сеньоры и города. Разнообразие власти привело к разнообразию в исполнение смертных приговоров. Одно исследование 1200-1350 показывает, что в южных местных традициях Англии развитых вдоль южного побережья: здесь уголовники были сброшены со скалы Дувра, похороненным заживо, или влево, чтобы утопить на изолированной скале приливом. Чрезмерная энтузиазма применение смертной казни привело к реформам и большей централизации в Англии. такие дела, как настоятель суда EVESHAM, осуществляющем вора через четыре пенса побудила реакция правительства на такие жесткие санкции против мелких краж; по статуту 1278/9, двенадцать пенсов стал мерой человека, жизни. Подобно тому, как общество горячо поддержали смерть злоумышленниками, появились признаки обиды на справедливости богатого человека и безличной передачи вниз с высокой конечной штрафа. В 1292 году четырнадцать-летний вор из Уэстморленда на северо-западе Англии был спасен от повешения двух судей, которые принимали два года от его возраста. По мере того как смертная казнь стала более широко навязываться, поэтому отвращение к нему росло, поскольку это не в состоянии представить чувство справедливости сбалансированной. В ужасном случае из 1258, женщина из Вудсток был приговорен к виселице за кражу. Мало того, что она претендует на возможность доказать свою невиновность, она также была сильно беременна. (Беременные женщины обычно выполняются только после рождения ребенка.) Суд опустели, люди отказываются участвовать в проведении приговора. Создается впечатление, что люди хотели насильственный конец для насильственных преступников; мелкие воры заслуживают сурового наказания, но не до крайности, который был рассмотрен лишь злопамятный. Помилование означало отменить смертный приговор увечьям: глаза, нос, уши, руки, ноги и яички были наиболее частые выплаты за жизнь; во многих случаях членовредительства был стандарт, обязательное наказание. Leniency может служить цели: оставшиеся в живых были живым свидетельством суровой справедливости, вынесенные в отношении преступников. Генрих I (г. 1100-35), возмущен недостатками в его чеканки, были яички монетариев 'и правые руки отрезаны. Если толпа была лишена зрелища казни на отведенный день, время от времени была некоторая отвратительный компенсация. В Англии в 1221 году, Томас Eldersfield был помилован от виселицы в последний момент; в шоу милосердия, он был ослеплен и кастрировали вместо этого. Роберт Бартлет описывает сцену: "глаза были брошены на землю, яички, используемые в качестве футбольные мячи, местные хлопцы ногами их игриво на девушек". Участие толпы была очень частью карательной процесса и зрелища. Трупы казненных преступников часто становились игрушкой, особенно для молодых людей, которые часто тащат тела вокруг, удар и бить их и разъединить части из них, иногда в качестве сувениров. Церковь, как правило, при поддержке и подстрекательстве полную энергию системы правосудия. При доказательстве снисходительны к товарищеским клириков, церковные суды также иногда смягчается чрезмерного наказания для широкого круга читателей, подчеркивая покаяние над наказанием. Но это, конечно, не мог рассчитывать на. Многие преступник был приговорен к смерти в церковный суд. В конце двенадцатого века, Ранульфом Т.е. Taburer был приговорен к виселице судом аббатство Гластонбери в Сомерсет за кражу; после похорон он был эксгумированы и свисала с дерева. Клирики жили лучше. В начале пятнадцатого века, Ричард Fayrcock и Мартин Budde были признаны виновными в умышленном убийстве; оба были приговорены к виселице, но Budde, умоляя пользу духовенства, избежал этой участи. (Это преимущество позволило клириков иметь их дел в церковных судах, она не была полностью отменена до 1825.) Жрецы иногда вмешивались в драпировок, в надежде спасти Смертник. Сент-Томас Cantilupe, епископ Херефорда до его смерти в 1252 году, был особенно успешный. Средневековый Лорд Лонгфорд, он фактически стал покровителем смертниками, и его имя часто вызывается на виселице. Как и во всех областях средневекового правительства, церковь и государство работали рука об руку, когда дело с преступностью. Якобы будучи людьми мира, духовенство полагались на Скорое возмездие против беззаконников как средство защиты церкви. Женщины были явно более уязвимы к насилию, чем мужчины. В какой-то степени, избиения жен, хотя официально неодобрением, рассматривалась как часть естественного порядка вещей, но жены, напавшие на их мужья были признаны виновными в перевернув этот естественный порядок. Это понятие было подкреплено Статута Измены

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники Преступников и вне закона в средневековой и ранней современной Англии Как я могу просмотреть записи, описанных в данном руководстве? Посмотреть на сайте Сколько в Интернете?НиктоНекоторыеВсекопии заказа Оплатить исследования Посетите нас содержание 1. Что это было вне закона? 2. Объявление вне закона 3. Арест, заключение и изъятие товаров 4. обращающих вне закона 5. Палатин юрисдикций: Честер, Дарем и Ланкастер 6. Дальнейшее чтение 1. Что это было вне закона? Разбойник был человеком, который буквально был поставлен вне защиты закона. Только мужчины старше 14 лет могут быть объявлены вне закона. Женщины говорят, "отказ от", а не вне закона, хотя практический результат был тот же. Вне закона обычно происходит в результате уголовного или гражданского иска, хотя этот процесс может иногда начинаться с ходатайством в парламенте. Уголовные outlawries возникла из судимостей за измены, бунта, заговора или других серьезных уголовных преступлений. Гражданские outlawries, как правило, провозглашенное в случаях долга. 2. Объявление вне закона В период раннего средневековья, большинство outlawries были за совершение преступных деяний. Истец бы сделать публичное обвинение называемое обращение, в окружном суде. Эти призывы, наряду с маточным листам упорядочения (или) требовательными появления ответчика, были записаны следователем по его валками (теперь всего за 2 ). К концу средневекового периода, процесс значительно вне закона расширен за счет включения как гражданские, так и уголовные дела. Хотя окружной суд оставался учреждением, в котором были объявленную outlawries, процесс вне закона по апелляции были в значительной степени заменены выдачей листам требовательным из центральных судов, либо в Вестминстере или на цепи, который взыскивал лицо явиться в суд или страдают штрафы. Если ответчик не явился в суд, это был долг шерифа задержать его. Перед декларацией вне закона, повесток ордера на арест были выданы судом, предписывающий шериф арестовать физическое лицо (три последовательных по гражданским и уголовным делам несовершеннолетних, один или два для государственной измены, мятежа или убийства). Если шериф до сих пор не удалось найти ответчика, следующий шаг должен был подать в суд из судебного приказа о требовательным. Это говорит, что ответчик не может быть найден, не было никаких товаров в этом округе, и, таким образом, не может быть присоединен (ценные бумаги, принятые для его появления) или принуждаемы (товары изъяты для обеспечения соблюдения его внешний вид). Оно направлено шерифу, чтобы сделать воззвание в пяти последовательных окружных судов (в случае Лондоне, в избирательной кампании), заказав появление подсудимого под страхом вне закона. Если бы он еще не явился пятым прокламации, затем он был объявлен вне закона. Outlawries в результате гражданского судопроизводства можно проследить довольно просто путем поиска мольбу валков ( CP 40 ). Однако, если предположить , что человек был в конце концов помилован, можно сэкономить время путем поиска приказа об истребовании дела , которое было адресовано судьям общей юрисдикции , требующих их производить запись и процесс, вместе с тем фактом сдачи преступника к ним , и его последующее заключение под стражу в тюрьму Флит ( C 88 ). Уголовные outlawries, с другой стороны, встречаются на Eyre рулонах , которые выживают с конца двенадцатого до середины четырнадцатого века ( всего 1 ), то с Uria Regis валки ( KB 26 ) и Coram Rege валки ( KB 27 ). На курии Regis и Coram REGE валками, люди вне закона в "костюм партии" расположены на стороне о признании вины. Те вне закона в "костюме короны" на стороне кроны. В controlment рулонах ( KB 29 ) запись outlawries в "костюме партии" и "костюм короны". К пятнадцатом веке эти рулоны, скомпилированные в год, начинаются с листам по расследованию движимости лиц недавно объявленных вне закона. Они в подавляющем большинстве относятся к тем , вне закона в "костюм партии". Есть, однако, четыре конкретных рулонов вне закона в "костюме короны" на царствование Генриха VI ( KB 29/91 ), Эдуард IV ( KB 29/113 ), Генри VII ( KB 29/139 ) и Елизаветы I KB 29/220 ). Есть также вне закона рулоны для царствование Генриха IV и Генриха V в Е 389 . Они содержат имена преступников , посланные в казну от судов общей юрисдикции и скамьи короля. Последние включают в себя вне закона на «костюм партии» и «костюм короны». 3. Арест, заключение и изъятие товаров В случаях измены, мятежа или убийства, земли и имущества человека, как правило, были захвачены короной к тому времени был издан второй судебный приказ ордера на арест. В других случаях новый судебный приказ ордера на арест utlagatum может быть выдано из судов Bench и общего челобитной короля, заказав шерифа задержать преступника за не появляться, чтобы держать его под стражей до дня возвращения, а затем производить его в суд. Специальный судебный приказ ордера на арест utlagatum также может командовать шерифу конфисковать имущество. Многие действия связанные с долгом не приступить к вне закона. Распоряжение , была получена из канцелярии заказе шерифу , чтобы сделать инквизицию во владения нарушившего должника. Возвратившись эту «степень» ( C 131 и C 239 ), еще один исполнительный лист был выдан что позволяет кредитору взыскать сумму причитающиеся. После того, как случай привел к вне закона, инквизиция был официально назначен , чтобы узнать , какие земли, товары и движимое преступник обладал. Некоторые инквизиции можно найти среди канцелярией: инквизиция разное ( C 145 ). Счета Outlaws "товаров могут иногда быть найдены среди шерифов счетах ( Е 199 ) и счетов шерифов 'припадков ( Е 379 ). Для 17 - го века они записаны в книгах вне закона ( E 172 и E 173 ). Результаты инквизиции затем были возвращены в казну. Они могут быть прослежены среди Казначейства экстентов и инквизиции ( Е 143 ) , а также в разделе "recorda 'меморандумов валков ( E 159 и E 368 ). Земли , которые были конфискованные выморочным обратно к короне и , следовательно , приходилось на escheators в каждом округе. Они находятся на счетах , зарегистрированных Escheators '( Е 357 ). Экстентов, инквизиция и valors удержанных земель ( Е 142 ) включает в себя документы с начала 13 - го до середины 15 - го века, в том числе документы , относящиеся к Рыцарей Тамплиеров и «contrariants». Некоторые отдельные счета конфискованных товаров и земель вне закона также сохранились среди летописца короля: счета различных ( E 101 ), зачислены валютные счета ( E 364 ) и министров "и приемниками счетах ( SC 6 ). 4. обращающих вне закона Для того, чтобы реверсировать вне закона ответчик должен был лично предстать перед судом. Можно было повернуть вспять путем вне закона мольбы, что ошибка были совершены в ходе разбирательства в любом суде общей юрисдикции или скамьи короля. Дело также может быть переведен из общей юрисдикции в королевской скамьи. Другой способ инвертирования вне закона был на мольбы о помиловании. Помилования по гражданским и уголовным outlawries были обычно включены по патентным валками ( С 66 ). Они часто включают краткое конспект преступления , а также. Для того, чтобы просить у него прощения, ответчик сначала должны были сдаться флоту или Маршалси скамьи короля. Получив у него прощения, он будет затем представить это в суд. В суде королевской скамьи, помилование обычно вводится на коронной стороне Coram Rege Rolls. Товар Преступник должен быть затем восстановлен к нему при условии уведомления направляется в министерство финансов. Записи , связанные с восстановлением земель и имущества находятся в разделе '' recorda меморандумов валков ( E 159 и E 368 ). Если преступник был признан виновным в серьезном уголовном преступлении или измене, разворот может быть получено петиции парламента ( C 65 ). 5. Палатин юрисдикций: Честер, Дарем и Ланкастер Человек вне закона в Palatinates будут найдены среди записей этих юрисдикций. Для outlawries в Палатин Чешира смотрите в Eyre Рулоны ( CHES 17 ), вне закона Рулоны ( CHES 27 ), Честер уездный суд и Great Sessions Мольба Рулоны ( CHES 29 ) и кремневых Судей Сессии Мольба Рулоны ( CHES 30 ). Для outlawries для Палатина Ланкастер, смотрите в мольбе Rolls ( PL 15 ) и Crown Court Разное записи ( PL 28 ). Доказательства outlawries в Дарем в мольбе и Gaol доставки Рулоны ( DURH 13 ). Outlaws из портов Cinque следует искать среди записей отдельных портов , проводимых в Центре исследований кентские, Восточный Сассекс Record Office, а также Британской библиотеки. Имена часто регистрируются в счетах Чемберлена , где они выжили. 6. Дальнейшее чтение WS Holdsworth, История английского права (3 - е издание, 9 томов, 1922 и сл) J Беллами, преступности и общественного порядка в Англии в позднем средневековье (1973) M Blatcher, Суд королевской скамьи, 1450-1550 (1978) M Carlin, Лондон и Саутварк Товарно-1316-1650 M Гастингс, суд общей юрисдикции в пятнадцатом веке (Hamden, Коннектикут, 1971) РФ Hunnisett, Средневековый Коронер (Кембридж, 1961) ND Hurnard, короля помилование за убийство, прежде чем AD 1307 (Оксфорд, 1969) RC Палмер, графство Суды средневековой Англии, 1150-1350 (Princeton, 1982) RB Pugh, тюремное заключение в средневековой Англии (Кембридж, 1968) E Томлинзу, юридический словарь (2 тома, 1820) Справочное руководство: Юридические отчеты Информация 24

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники

Известные Преступники