Византийская Принцесса НАСЛЕДНИЦА ВЕЛИКИХ ИМПЕРАТОРОВ В конце июня 1472 года из Рима в Москву празднично отправилась в путь византийская Принцесса Софья Палеолог: она ехала на женитьбу с большим князем Иваном iii. Этой даме суждено было проиграть главную роль в исторических долях России. Византийская Принцесса Софья Палеолог. Реконструкция С. А. Никитина. 1994. Софья Палеолог. Реконструкция С. А. Никитина. 1994. 29 мая 1453 года знаменитый Царьград, осажденный турецкой армией, пал. Последний византийский правитель Константин xi Палеолог умер в бою, оберегая Константинополь. Его меньший брат Фома Палеолог, предводитель маленького удельного страны Морея на полуострове Пелопоннес, бегал с семьей на Корфу, а потом в Рим. Ведь Византия, веря заполучить от Европы военную содействие в борьбе с турками, подписала в 1439 году Флорентийскую унию об союзе Церквей, и сейчас ее правители могли умолять себе пристанище у папского престола. Фома Палеолог сумел вывезти наибольшие святыни христианского решетка, в том числе и голову святого апостола Андрея Первозванного. В признательность за это он получил дом в Риме и неплохой пансион от папского престола. В 1465 году Фома скончался, оставив троих деток – сыновей Андрея и Мануила и младшую дочь Зою. Точная дата ее рождения безызвестна. Предполагают, что она родилась в 1443 или 1449 году во владениях собственного отца на Пелопоннесе, где получила изначальное воспитание. Образование царственных сирот брал на себя Ватикан, поручив их кардиналу Виссариону Никейскому. Грек по происхождению, впрошлом архиерей Никейский, он был ревностным приверженцем подписания Флорентийской унии, после что стал кардиналом в Риме. Он воспитал Зою Палеолог в европейских церковных традициях и вособенности учил, чтоб она во всем спокойно следовала принципам Католицизма, называя ее " любимой дочерью Римской Церкви ". Только в этом случае, внушал он воспитаннице, судьба одарит тебя всем. Однако сформировалось все совершенно напротив. В те годы Ватикан находил союзников, чтоб осуществить против турок новейший крестовый поход, собираясь ввергнуть в него всех европейских государей. Тогда по совету кардинала Виссариона папа и решил предоставить Зою за нетакдавно овдовевшего столичного сударя Ивана iii, зная о его влечении начинать преемником византийских басилевсов. Этим браком преследовались две политические цели. Во-первых, рассчитывали, что Большой король Московии сейчас воспримет Флорентийскую унию и подчинится Риму. А во-вторых, будет могущественным союзником и отвоюет существовавшие владения Византии, брав дробь из них в приданое. Так по иронии летописи этот решающий для России брак был инспирирован Ватиканом. Оставалось заполучить единодушие Москвы. В феврале 1469 года в Москву прибыл посол кардинала Виссариона с посланием большому князю, в котором ему предлагалось сочетаться законным браком с дочерью деспота Морейского. В письме меж иным упоминалось, что Софья( имя Зоя дипломатично заменили на православное Софья) уже отказала двум сватавшимся к ней венценосным женихам – французскому королю и герцогу Медиоланскому, не желая вылезать замуж за правителя-католика. По представлениям такого времени, Софья считалась уже немолодой дамой, но она была чрезвычайно привлекательна, с потрясающе прекрасными, выразительными очами и ласковой непрозрачной кожей, что на Руси числилось признаком прекрасного здоровья. А основное, она различалась острым разумом и статью, благородной византийской принцессы. Московский сударь принял предписание. Он направил в Рим собственного посла, итальянца Джан Баттисту делла Вольпе( его в Москве прозвали Иваном Фрязиным), свататься. Посланный возвратился чрез некотороеколичество месяцев, в ноябре, привезя с собой портрет жены. Этот портрет, которым какбудто началась в Москве эра Софьи Палеолог, считается главным на Руси светским изображением. По последней мерке, им были так изумлены, что летописец именовал портрет " иконой ", не найдя иного слова: " А царевну на иконе написану принесе ". Однако сватовство затянулось, поэтому что столичный митрополит Филипп продолжительно возражал против брака сударя с униаткой, к тому же воспитанницей папского престола, опасаясь распространения католического воздействия на Руси. Только в январе 1472 года, получив единодушие иерарха, Иван iii выслал полпредство в Рим за женой. Уже 1 июня по настоянию кардинала Виссариона в Риме совершилось символическое обручение – помолвка принцессы Софьи и большого князя столичного Ивана, которого представлял российский посол Иван Фрязин. В том же июне Софья тронулась в путь с почтенной свитой и папским легатом Антонием, которому скоро довелось воочию удостовериться в напрасности надежд, возлагаемых Римом на этот брак. По церковной традиции, спереди шествия несли латинский крест, чем приводили в мощное смущение и беспокойство обитателей России. Узнав о том, митрополит Филипп пригрозил большому князю: " Буде позволишь в благоверной Москве идти крест перед латинским епископом, то он внидет в единичные врата, а я, отец твой, изыду иными вон из града ". Иван iii немедленно отправил вельможи навстречу процессии с указом прибрать крест в санки, и легату довелось с большим неудовольствием покориться. Сама Принцесса повела себя, как и пристало грядущей правительнице Руси. Вступив на псковскую землю, она главным занятием побывала православный церковь, где приложилась к иконам. Легату и тут довелось подчиняться: следовать за ней в храм, а там и поклониться святым иконам и приложиться к виду Богоматери по указу деспины( от греческого деспот – " предводитель "). А позже Софья пообещала восхищенным псковичам свою охрану перед большим князем. Иван iii не собирался ни сражаться за " имущество " с турками, ни тем наиболее воспринимать Флорентийскую унию. И Софья совсем не собиралась окатоличивать Русь. Напротив, она явила себя деятельной православной. Некоторые историки считают, что ей было все одинаково, какую веру исповедовать. Другие же подразумевают, что Софья, по-видимому, вежливая в детстве афонскими старцами, соперниками Флорентийской унии, в глубине души была углубленно православной. Она умело укрывала свою веру от могущественных римских " попечителей ", какие не оказали поддержке ее отчизне, предав ее иноверцам на банкротство и смерть. Так или подругому, этот брак лишь усилил Московию, способствуя ее обращению в Большой Третий Рим. Кремлевская деспина Церковная процессия. Фрагмент пелены. 1498 г. В главном ряду с таблионом на груди - София Палеолог. Церковная процессия. Фрагмент пелены. 1498 г. В главном ряду с таблионом на груди - София Палеолог. Ранним сутра 12 ноября 1472 года Софья Палеолог прибыла в Москву, где все было готово к свадебному торжеству, приуроченному к именинам большого князя – дню памяти святого Иоанна Златоуста. В тот же день в Кремле во временной древесной церкви, установленной возле строящегося Успенского храма, чтоб не заканчивать богослужений, сударь обвенчался с ней. Византийская Принцесса впервыйраз тогда увидела собственного жена. Великий король был молод – только 32 года, неплох собой, высок и статен. Особенно восхитительными были его глаза, " суровые очи ": когда он гневался, дамы падали в обморок от его ужасного взора. И доэтого Иван Васильевич различался отвесным нравом, а сейчас, породнившись с византийскими монархами, он перевоплотился в сурового и могучего сударя. В том была большая награда его юный супруги. Венчание в древесной церквушке изготовило мощное воспоминание на Софью Палеолог. Византийская Принцесса, вежливая в Европе, почтивсем различалась от российских дам. Софья принесла с собой свои представления о дворе и могуществе власти, и почтивсе московские порядки пришлись ей не по сердцу. Ей не нравилось, что ее властный муж остается данником монгольского хана, что боярское свита ведет себя очень свободно со собственным сударем. Что российская столица, построенная весь из бревна, стоит с залатанными крепостными стенками и с обветшавшими каменными храмами. Что даже государевы хоромы в Кремле древесные и что российские дамы смотрят на мир из окошечка светелок. Софья Палеолог не лишь произвела смены при дворе. Некоторые московские монументы должны ей собственным происхождением. Она привезла на Русь щедрое приданое. После венчания Иван iii принял в герб византийского двуглавого сокола – знак королевской власти, поместив его и на собственной печати. Две головы сокола обращены на Запад и Восток, Европу и Азию, символизируя их целостность, а втомжедухе целостность( " симфонию ") духовной и светской власти. Собственно же приданым Софьи была знаменитая " либерия " – книгохранилище, привезенная какбудто бы на 70 подводах( более популярная как " книгохранилище Ивана Грозного "). Она включала в себя греческие пергаменты, латинские хронографы, древневосточные манускрипты, посреди которых были безызвестные нам поэмы Гомера, сочинения Аристотеля и Платона и даже уцелевшие книжки из известной Александрийской библиотеки. Увидев деревянную Москву, обгоревшую после пожара 1470 года, Софья испугалась за судьбу сокровища и на первое время спрятала книжки в подклет каменной церкви Рождества Богородицы на Сенях – домовой церкви столичных больших княгинь, построенной по указанию святой Евдокии, вдовы Дмитрия Донского. А свою казну, по столичному обычаю, положила на хранение в подпол кремлевской церкви Рождества Иоанна Предтечи – самой первой церкви Москвы, стоявшей до 1847 года. По преданию, она привезла с собой в презент супругу " костяной престол ": его древесный остов целый был покрыт пластинами из слоновой и моржовой останки с вырезанными на них сюжетами на библейские темы. Этот престол популярен нам как престол Ивана Грозного: правитель конкретно на нем изображен архитектором М. Антокольским. В 1896 году престол установили в Успенском храме для коронации Николая ii. Но сударь отдалприказ определить его для императрицы Александры Федоровны( по иным этим – для собственной мамы, вдовствующей императрицы Марии Федоровне), а сам пожелал короноваться на троне главного Романова. И сейчас престол Ивана Грозного – самый-самый старый в кремлевском собрании. Софья привезла с собой и некотороеколичество православных икон, в том числе и, как подразумевают, редкую икону Божией Матери " Благодатное Небо ". Икона находилась в местном ранге иконостаса кремлевского Архангельского храма. Правда, по иному преданию, эта икона была привезена в старый Смоленск из Константинополя, а когда град захватила Литва, этим образом благословили литовскую княжну Софью Витовтовну на брак с большим столичным князем Василием i. Икона, которая вданныймомент располагаться в храме, – перечень с такого старого вида, исполненный по повелению Федора Алексеевича в конце xvii века. По традиции москвичи приносили к виду Божией Матери " Благодатное Небо " воду и лампадное масло, какие осуществлялись целебными качествами, таккак эта икона владела особенной, чудодейственной целительной силой. И еще после женитьбы Ивана iii в Архангельском храме возникло изваяние византийского правителя Михаила iii, родоначальника династии Палеолог, с которой породнились московские правители. Так утверждалась последовательность Москвы Византийской империи, а московские судари представали преемниками византийских царей. После женитьбы и сам Иван iii ощутил надобность перестроить Кремль в могущественную и неприступную оплот. Все началось с крушения 1474 года, когда Успенский храм, возводимый псковскими мастерами, упал. В народе безотлагательно поползли слухи, что гроза стряслась вследствии " грекини ", доэтого пребывавшей в " латинстве ". Пока узнали предпосылки обрушения, Софья порекомендовала супругу позвать итальянских архитекторов, какие тогда были наилучшими мастерами в Европе. Их творения могли изготовить Москву одинаковой по красе и величественности европейским столицам и помочь авторитет столичного сударя, а втомжедухе выделить последовательность Москвы не лишь Второму, но и Первому Риму. Ученые заметили, что итальянцы ехали в неведомую Московию без ужаса, ибо деспина могла отдать им охрану и содействие. Иногда сталкивается предложение, какбудто бы это Софья подсказала супругу мысль позвать конкретно Аристотеля Фиораванти, о котором она могла чуять в Италии или даже ведать его собственно, таккак он был на отчизне известен как " новейший Архимед ". Так это или нет, лишь российский посол Семен Толбузин, отправленный Иваном iii в Италию, пригласил Фиораванти в Москву, и тот с готовностью согласился. В Москве его ожидал особенный, скрытый заказ. Фиораванти составил ведущий чин новейшего Кремля, возводимого его соотечественниками. Есть намерение, что неприступную прочность построили и для охраны либерии. В Успенском храме зодчий сделал глубочайший подземный склеп, куда сложили бесценную библиотеку. Этот-то тайник и нашел случаем Большой король Василий iii спустя немало лет после погибели родителей. По его приглашению в 1518 году в Москву для перевода данных книжек приехал Максим Грек, который какбудто бы успел поведать о них перед гибелью Ивану Грозному, сыну Василия iii. Где оказалась эта книгохранилище во эпохи Грозного, до сих пор непонятно. Ее находили и в Кремле, и в Коломенском, и в Александровской слободе, и на месте Опричного замка на Моховой. А сейчас возникло намерение, что либерия лежит под дном Москвы-реки, в подземельях, прорытых от палат Малюты Скуратова. Возведение неких кремлевских храмов втомжедухе соединено с именованием Софьи Палеолог. Первым из них был храм во имя святого Николая Гостунского, построенный возле колокольни Ивана Великого. Прежде там был ордынский двор, где жили ханские наместники, и такое соседство удручало кремлевскую деспину. По преданию, Софье во сне появился сам святой Николай Чудотворец и повелел выстроить на том месте православный церковь. Софья проявила себя как узкий политик: она направила к супруге хана полпредство с обеспеченными подарками и, рассказав о явленном ей чудесном видении, умоляла скинуть ей землю в замен на иную – за пределами Кремля. Согласие было получено, и в 1477 году возник древесный Никольский храм, позже замененный каменным и простоявший до 1817 года.( Напомним, что дьяконом этого храма был первопечатник Иван Федоров). Впрочем, историк Иван Забелин считал, что по указу Софьи Палеолог в Кремле выстроили иную храм, освященную во имя святых Космы и Дамиана, которая не дожила до наших дней. Предания именуют Софью Палеолог основательницей Спасского храма, который, истина, при возведении Теремного замка в xvii веке был сооружен заново и стал тогда же именоваться Верхоспасским – вследствии собственного расположения. Другое предание гласит, что Софьей Палеолог был привезен в Москву храмовый образ Нерукотворного Спаса этого храма. В xix веке живописец Сорокин писал с него образ Господа для храма Христа Спасителя. Этот образ чудом сохранился до наших дней и сейчас располагаться в нижнем( стилобатном) Преображенском храме как его основная святыня. Известно, что Софья Палеолог вправду привезла образ Спаса Нерукотворного, которым благословил ее отец. В кремлевском храме Спаса на Бору хранился доход с этого вида, а на аналое лежала икона Всемилостивого Спаса, также привезенная Софьей. С храмом Спаса на Бору, который тогда был соборным храмом кремлевской Спасской обители, и деспиной связана еще одна деяния, благодаря которой в Москве возник Новоспасский обитель. После женитьбы Большой король все еще жил в древесных хоромах, то и дело горевших в частых столичных пожарах. Однажды самой Софье довелось освобождаться от огня, и она вконцеконцов попросила супруга выстроить каменный дворец. Государь решил изготовить супруге приятное и осуществил ее просьбу. Так храм Спаса на Бору совместно с обителью оказался стеснен новыми дворцовыми постройками. И в 1490 году Иван iii перенес монастырь на сберегал Москвы-реки в 5 милях от Кремля. С тех пор обитель стал называться Новоспасским, а храм Спаса на Бору остался обыкновенной приходской церковью. Из-за постройки замка продолжительно не восстанавливалась кремлевская храм Рождества Богородицы на Сенях, также пострадавшая от пожара. Лишь когда дворец был готов совсем( а это приключилось лишь при Василии iii), у него возник 2-ой этаж, и в 1514 году конструктор Алевиз Фрязин поднял Рождественский церковь на новейший степень, почему он и вданныймомент виден с Моховой улицы. В xix веке во время раскопок в Кремле нашли чашу с античными монетами, чеканенными при римском императоре Тиверии. По понятию экспертов, эти монеты привез некто из многочисленной свиты Софьи Палеолог, в которой были уроженцы и Рима, и Константинополя. Многие из них заняли муниципальные посты, стали казначеями, послами, переводчиками. В свите деспины на Русь прибыл А. Чичери, предок бабули Пушкина, Ольги Васильевны Чичериной, и известного русского дипломата. Позднее Софья пригласила из Италии докторов для семьи большого князя. Занятие врачеванием было тогда чрезвычайно рискованным для иноземцев, вособенности когда дело касалось исцеления главного лица страны. Требовалось совершенное излечение высокого пациента, в случае же погибели болезненного у самого доктора отнималась жизнь. Так, лекарь Леон, выписанный Софьей из Венеции, поручился башкой, что вылечит страдавшего подагрой преемника – князя Ивана Ивановича Младого, старшего сына Ивана iii от первой супруги. Однако преемник погиб, и лекаря наказывали в Замоскворечье на Болвановке. В погибели юного князя люд обвинил Софью: ей вособенности могла быть выгодна погибель преемника, ибо она желала о престоле для собственного сына Василия, родившегося в 1479 году. Софью не обожали в Москве за ее воздействие на большого князя и за смены в столичной жизни – " нестроения большие ", как выразился боярин Берсень-Беклемишев. Она вмешивалась и во внешнеполитические дела, требуя, чтоб Иван iii закончил выплачивать дань ордынскому хану и освободился от его власти. И какбудто бы единожды молвила она супругу: " Я отказала в руке собственной состоятельным, мощным дворянам и королям, для веры вышла за тебя, а ты сейчас желаешь меня и деток моих изготовить данниками; разве у тебя недостаточно войска? " Как отметил В. О. Ключевский, качественные советы Софьи постоянно отвечали секретным намерениям ее супруга. Иван iii вправду отказался выплачивать дань и растоптал ханскую грамоту прямо на ордынском дворе в Замоскворечье, где позже возвели Преображенский церковь. Но и тогда люд " наговорил " на Софью. Перед выходом к большому стоянию на Угре в 1480 году Иван iii выслал супругу с небольшими детьми на Белоозеро, за что ему приписали секретные намерения кинуть администрация и нестись с женой, ежели хан Ахмат поймет Москву. Освободившись от ханского ига, Иван iii почувствовал себя полновластным сударем. Стараниями Софьи дворцовый этикет стал напоминать византийский. Великий король сделал супруге " презент ": он позволил ей обладать свою " думу " из членов свиты и улаживать " дипломатические приемы " на собственной половине. Она воспринимала иностранных послов и заводила с ними учтивую разговор. Для Руси это было неслыханное новшество. Изменилось воззвание и при государевом дворе. Византийская Принцесса принесла супругу державные права и, по словам историка Ф. И. Успенского, преимущество на престол Византии, с чем довелось считаться дворянам. Прежде Иван iii обожал " против себя навстречу ", то имеется отрицания и дискуссии, но при Софье поменял воззвание с придворными, стал удерживать себя неясно, требовал особенного поклонения и просто впадал в ярость, то и дело налагая опалу. Эти напасти также приписали пагубному воздействию Софьи Палеолог. Между тем их домашняя жизнь не была светлой. В 1483 году брат Софьи Андрей выдал свою дочь замуж за князя Василия Верейского, правнука Дмитрия Донского. Софья преподнесла племяннице на женитьбу дорогой презент из государевой казны – украшение, доэтого принадлежавшее первой супруге Ивана iii Марии Борисовне, несомненно полагая себя в полном праве изготовить этот презент. Когда Большой король хватился декорации, чтоб даровать его невестке Елене Волошанке, подарившей ему внука Дмитрия, разразилась таковая ураган, что Верейскому довелось нестись в Литву. А скоро и над башкой самой Софьи нависли грозовые тучи: начались распри по поводу преемника престола. У Ивана iii от старшего сына остался внук Дмитрий, родившийся в 1483 году. Софья же родила ему сына Василия. Кому из них обязан был даться трон? Эта неразбериха стала предпосылкой борьбы меж 2-мя придворными партиями – любителями Дмитрия и его мамы Елены Волошанки и любителями Василия и Софьи Палеолог. " Грекиню " тут же обвинили в нарушении законного престолонаследия. В 1497 году враги наговорили большому князю, какбудто Софья желает окормить его внука, чтоб высадить на трон личного сына, что ее тайком навещают ворожеи, готовящие токсичное зелье, и что сам Василий участвует в этом заговоре. Иван iii принял сторону внука, заключил Василия, ворожей повелел потопить в Москве-реке, а супругу от себя удалил, подчеркнуто казнив нескольких членов ее " думы ". Уже в 1498 году он венчал в Успенском храме Дмитрия как преемника престола. Ученые считают, что конкретно тогда зародилось известное " Сказание о князьях Владимирских " – писательский монумент конца xv – истока xvi веков, где повествуется о шапке Мономаха, которую византийский правитель Константин Мономах какбудто бы прислал с регалиями собственному внуку – киевскому князю Владимиру Мономаху. Таким образом доказывалось, что российские князья породнились с византийскими правителями еще во эпохи Киевской Руси и что отпрыск старшей ветки, то имеется Дмитрий, владеет законным правом на трон. Однако дееспособность плести придворные козни была у Софьи в крови. Она смогла достигнуть падения Елены Волошанки, обвинив ее в приверженности лжи. Тогда Большой король наложил на невестку и внука опалу и в 1500 году нарек Василия законным преемником престола. Кто знает, по какому пути вульгарна бы российская деяния, ежели бы не Софья! Но Софье выпало непродолжительно восторгаться победой. Она погибла в апреле 1503 года и была с почетом похоронена в кремлевском Вознесенском монастыре. Иван iii погиб два года спустя, и в 1505 году Василий iii взошел на трон. В наши дни эксперты смогли вернуть по черепу Софьи Палеолог ее фигурный портрет. Перед нами стает дама известного ума и мощной воли, что подкрепляет бессчетные предания, сложенные кругом ее имени. Сохранить