«итальянские актрисы?»
«Монарх»
«Трон»
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
«Итальянский авантюрист Джакомо Казанова?»
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
идея суть:
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
В то время как Клавдий был далеко в Англии
время правления Клавдия, наиболее в ее наущению.
Вопреки мнению в то время, Клавдий был невежествен к действиям жены, 
ВВЕРХ 20px НИЗ 20px ВВЕРХ В САМЫЙ НИЗ К ССЫЛКЕ
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
в следующем году. , Вы определены, что с поклонением. всех...Джованни Джакомо Казанова
( 1725 — 1798)
Великий итальянский искательприключений и возлюбленный. Много путешествовал по Европе. Был принят монархами — Екатериной ii, Фридрихом Великим, Людовиком xv. Обладал разносторонними интересами Перед современниками представал как беллетрист, толмач, химик, ученик, историк, коммерсант, адвокат, политик, арфист, а втомжедухе картежник, возлюбленный, дуэлянт, секретный агент, розенкрейцер, алхимик С 1782 года пребывал в Чехии в замке глава Вальдштейна, где занимался кабалистикой и алхимией Автор исторических сочинений, фантастического романа " Иксамерон "( 1788) В воспоминаниях " История моей жизни "( т 1—12, написаны в 1791—1798гг на французском языке, опубликованы в 1822—1828 гг) обрисовал свои бессчетные амурные и авантюрные похождения, дал чуткие свойства современников и публичных характеров
История опубликования воспоминаний Джакомо Казановы так же таинственна и необыкновенна, как и хозяйка его жизнь Долгое время числилось, что он умер во время крушения, путешествуя по Балеарским островам, где недавно до смерти окончил записки и дальновидно запечатал их в водонепроницаемый ящик Полвека спустя рыбаки выловили его и передали собственному владельцу, а тот, в свою очередность, — лейпцигской типографии, где записки проходимца и узрели впервыйраз свет В полном облике, желая и в " литературной обработке ", контент воспоминаний Казановы был напечатан в 1822—1828 годах в германском переводе с французского оригинала, а потом издан на французском в 1826—1832 и в 1843 годах
Высоко оцененные юным Гейне уже после появления главного тома, воспоминания Казановы получили с этого времени всемирную популярность и были скоро переведены на почтивсе европейские языки Его книжкой балдели Стендаль, Мюссе, Делакруа, в России — Ахматова, Блок, Цветаева
Сокращенный российский перевод воспоминаний в одном томе получился на российском языке в Санкт-Петербурге в 1887 году Но еще в 1861 году в журнале " Время ", за подписью " редактор ", за которой прятался Ф М Достоевский, возникло " Предисловие к публикации " Заключение и чудесное бегство Жака Казановы из Венецианских темниц( Пломб)( Эпизод из его воспоминаний) " Он подмечал, что книжка Казановы совсем безызвестна русскому читателю " Между тем французы оценивают Казакову как писателя даже больше Лесажа, создателя романов " Хромой бес ", " История Жиль Блаза из Сантильяны " Так ясно, так фигурно изображает он нравы, лица и некие действия собственного времени, которых он был очевидцем, и так прост, так ясен и занимателен его рассказ "
Джованни Джакомо Казанова де Сейнгальт родился в Венеции Казанова, вообщем, так его стали именовать немало позднее, не был реальным аристократом Отец его неизвестен, мама, Занетти Казанова, была прелестной, но посредственной актрисой
Молодая артистка не стремилась очень продолжительно оставаться у колыбели, культ своей прелестной персоны, рвение влюбиться какими бы то ни было средствами — этим ограничивался тогда для почтивсех, как, увы, часто и сейчас — Большой закон продолжения человечного рода Повсюду обустраивались шикарные будуары, стенки и потолки которых были украшены розовенькими амурчиками, порхавшими в облаках Это был культ, но кристально наружный
Вскоре придворная итальянская группа саксонского короля, снискавшая популярность не усердием мамы Джакомо, а благодаря мастерству популярного шута Педрилло, была приглашена царицей Анной Иоанновной Пока Занетти подчиняла на сцене аннингофского оперного дома петербургских ловеласов, малыша Джакомо опекали далекие родственники, решившие посвятить его Духовному званию Ему отдали чрезвычайно неплохое образование, он обучался в Падуанском институте, потом в духовной семинарии
Молодой обаятельный аббат не мог не вскружить головы прихожанкам После службы в собственной суме Казанова нашел с полсотни амурных записок Могли он отказать тем, кто вложил жар собственной души в горячие послания. Ведь тогда он не был бы настоящим венецианцем Одно свидание следовало за Другим
Трудно заявить, грезил ли Казанова сделаться отцом, или по последней мерке епископом Однако ему довелось сбросить сутану, когда епископ увидел его в саде в объятиях дамы Но экс-аббат не унывал Он отыскал себе попечителей и отправился в Рим, где был представлен отцу Недолгое время был священником, сверкал своими проповедями, позже внезапно впал в немилость У верховного духовенства, тогда Джакомо снял рясу, одел боевой мундир и отправился на службу на полуостров Корфу; но боевая наука также оказалась не по нему; он уехал с Корфу, посетил в Константинополе, позже возвратился в Венецию, взялся за азартную забаву — обыденный источник его заработков в движение большей доли его жизни, проигрался в пух и останки и поступил музыкантом в театр.
Вскоре стало светло, что Казанова — личность незаурядная. Муниципальный советчик 21 июня 1760 года писал о Казакове собственному другу большому швейцарскому естествоиспытателю А. Галлеру: " Он знает меньше вашего, но знает немало. Обо всем он произносит с воодушевлением, и удивительно, насколько он прочитал и повидал. Он убеждает, что знает все восточные языки, о чем я осуждать не берусь. По-французски он изъясняется как итальянец, ибо в Италии он подрос... Он объявил, что он свободный человек, мещанин решетка, что чтит законы государей, под властью коих проживает. Образ жизни он вел тут размеренный, его основная влечение, как он дал взятьвтолк, натуральная деяния и химия... Он выказал знания в кабале, удивления благородные, если они настоящие, делающие его чуть ли не чародеем, но я могу осуждать исключительно с его слов; кратко разговаривая, личность необычная. Одевается он преизрядно. От вас он желает тронуться к Вольтеру, чтобы вежливо сориентировать ему ошибки, содержащиеся в его сочинениях. Не знаю, будетнеобходимо ли настолько участливый человек Вольтеру по вкусу... "
Казанова играл на скрипке, даже помогал известному Вивальди в сочинении ораторий, но его гениальность выражалась не музыкой, а дискуссиями, целью которых было соблазн. Он заискивал, времяотвремени элементарно приставал, до тех пор, покуда не достигал желаемого. Ради пары красивых глаз он переезжал из городка в град, надевал ливрею: чтоб прислуживать любимой за обедом. С некими он вел философские разговоры, а одной даже подарил цельную библиотеку. Он дремал с аристократками, с проститутками, с монахинями, с девушками, со собственной племянницей, может быть, со собственной дочерью. Но за всю жизнь, видится, ни одна возлюбленная ни в чем его не упрекнула, ибо телесная близость не была для него только формой проведения досуга.
Впрочем, влюбленность была для Казановы не лишь жизненной потребностью, но и профессией. Он брал понравившихся ему девиц( наиболее только по душе ему были молоденькие худые брюнетки), учил их амурной науке, светскому обхождению, а позже с большущий выгодой для себя уступал иным — финансистам, вельможам, королю. Не стоит воспринимать за истину его уверения в бескорыстии, в том, что он лишь и делал, что сочинял счастье скудных женщин, — это был для него неизменный источник заработков.
Однажды в Венеции Казанова поднял на лестнице письмо, которое обронил сенатор Брагодин, и возвращал собственнику. Признательный сенатор внеспредложение авантюристу прокатиться с ним. Дорогой Брагодину стало нехорошо, и Джа-комо внимательно доставил его домой. Сенатор приютил собственного спасателя, видя в нем посланца загадочных сил, в наличие которых углубленно веровал. Казанова поселился в доме покровителя и стал на досуге учиться магией. Жертвы его проделок пожаловались властям, но он потрясающе просто увиливал от ответа. Казанова стал состоятельным и начал прожигать жизнь; дело дошло до раскрытого столкновения с представителями правосудия, и ему довелось нестись из Венеции. Он начал путешествовать — посетил в Милане, Ферраре, Болонье — и везде взволнованно играл и кутил. Потом отправился в Париж — излюбленное пространство тогдашних проходимцев, но быстро снова возвратился на отчизну, и тут его, вконцеконцов, заключили: обвинив в колдовстве, венецианская милиция заключила его в известную своими страхами тюрьму Пьомби под свинцовыми крышами Дворца дожей в Венеции. Но чрез год и три месяца он бегал из тюрьмы, откуда, числилось, нестись нереально.
Казанова не зря осваивал магию. Трудно заявить, какую роль тут сыграли нереальные силы, но гладко в полночь 31 октября Казанова с сообщником падре Бальби получился из каземата, запертого на почтивсе замки. В неприступной венецианской темнице он вырубил ход на свинцовую крышу. Бегство Казановы из Пьомби наделало немало гула в Европе и принесло популярность авантюристу.
Париж романтично повстречал юного повесу. Он вошел в доверие к министру Шуазелю, получил от него задание и удачно его выполнил. Он пытался свои силы в бизнесе и торговле, но восхитительно прогорал, тем не наименее у него продолжали знаться средства. Он снова пустился в путешествия: по Германии, Швейцарии, сталкивался с Вольтером, Руссо. Из Швейцарии он двинулся в Савойю, оттуда снова в Италию. Во Флоренции он общался с Суворовым. Но из Флоренции Казакову выгнали, он перебрался в Турин, где его также встретили неблагосклонно, он снова отправился во Францию.
Он даже проверил себя в роли секретного агента. Аббат Лавиль в 1757 году послал его в Дюнкерк проинспектировать стоявшие на рейде французские корабли и великодушно оплатил за сведения( можетбыть, нужно было испытать, не обходится ли постройка и содержание кораблей в Дюнкерке королю втройне подороже, чем личным судовладельцам. По иной версии, это была испытание их готовности перед намечавшейся посадкой в Англии). По понятию венецианца, всю эту информацию разрешено было заполучить от хотькакого офицера.
Парижская знаменитость — маркиза д'Юфре была без ума от его огромных темных глаз и римского носа. Вернувшись в начале 1762 года в Париж, Казанова уверил маркизу, что она возродится в ребенке, которого он зачнет с девственницей авторитетного рода, дочерью адепта( на эту роль он пригласил итальянскую танцовщицу Марианну Кортичелли). " Магическая операция " была произведена в замке д'Юрфе Пон-Карре под Парижем. В неудаче Казанова обвинил собственного ассистента молодого д'Аранда( Помпеати), который типо подсматривал, и ребенка выслали в Лион. Повторить операцию надлежало в городке Экс-ла-Шапель, где Кортичелли взбунтовалась( Казанова отобрал подаренные ей маркизой драгоценности), и венецианец доказал г-же д'Юрфе, что злобные силы лишили деву интеллекта и сделали негодной для действия. Маркиза выслала письмо на Луну и получила в водоеме протест, что с поддержкой большого розенкрейцера Кверилинта она переродится чрез год в Марселе.
Видимо, маркиза была расположена верить Джакомо, который тем порой овладевал ее миллионами и, спасаясь от Бастилии, поспешил в Лондон, откуда перебрался в Пруссию, где был представлен Фридриху Великому. Деньги госпожи д'Юрфе были для Казановы значимым подспорьем.
Государства Европы Казанова расценивал с точки зрения успеха собственных авантюр. Англией, к образцу, он остался недоволен: в Лондоне его обобрала француженка Шарпийон, а ее муж чуток не прикончил Джакомо.
Снабженный письмами к высокопоставленным русским чиновникам, Казанова отправился в Россию и поселился в Санкт-Петербурге в умеренной квартире на Миллионной.
" Петербург, — писал Казанова, — поразил меня странным видом. Мне казалось, что я вижу колонию дикарей посреди евро городка. Улицы длинные и большие, площади большие, дома большие. Все непривычно и нечисто. Его архитекторы подражали постройкам европейских городов. Тем не наименее в этом городке ощущается близость пустоши Ледовитого океана. Нева не столько река, насколько озеро. Легкость, с которой штутгартский немец — владелец гостиницы, где я остановился, разъяснялся со всеми русскими, удивила бы меня, ежели бы я не знал, что германский язык чрезвычайно распространен в данной стране. Одни только обыкновенные люди молвят на местном наречии ".
Встреча Джакомо с княгиней Дашковой, возглавлявшей одно время Академию наук, позволила ему иронически увидеть: " Кажется, РоссийскаяФедерация — единственная государство, где полы перепутались. Женщины правят, председательствуют в экспертов сообществах, участвуют в администрации и дипломатических делах. Недостает у них одной привилегии, — включает Джакомо, — руководить армиями!.. " Поклонник культа любви, Казанова, не мог мириться с таковой значением дамы в науке и политике.
Живописуя характеры и быт России, Казанова нередко дозволял курьезы, извещая землякам о том, что российские под тенью клюквы пьют чай, закусывая кусками самовара и сальными свечками, вытираясь стеклом. Но он честно обрисовал грозный климат Северной Пальмиры. " Утро без дождя, ветра или снега — явление редкое в Петербурге. В Италии мы рассчитываем на неплохую погоду. В России необходимо, напротив, полагать на скверную, и мне забавно, когда я встречаю российских путников, повествующих о чудесном небе их отчизны. Странное небо, которое я, по последней мерке, не мог созидать подругому, как в форме серого тумана, выпускающего из себя густые клочья снега!.. "
Казанова отправился в Москву вечером в конце мая, когда над Петербургом стояли белоснежные ночи. " В полночь, — говорил он, — непревзойденно разрешено было декламировать письмо без поддержке свечи. В конце концов это наскучивает. Шутка делается глупой, поэтому что длится очень продолжительно. Кто может перенести день, длящийся без перерыва некотороеколичество недель?! "
Позже, в разговоре с Екатериной ii, он именовал это явление недостатком российской жизни, ибо, в различие от России, в Европе день наступает с ночи. Императрица не согласилась с ним. Казанова иронизировал: " Ваше Величество, разрешите мне мыслить, что наш обычай лучше Вашего, ибо нам не надо палить из пушек, чтоб возвещать популяции, что солнце садится "
Древняя столица радушно встретила Джакомо. " Тот, кто не видел Москвы, — утверждал он, — не видел России, а кто знает российских лишь по Петербургу, не знает в реальности российских. В Москве обитателей городка на Неве считают иностранцами. Особенно ласковы московские женщины: они ввели обычай, который следовало бы распространить и на остальные страны — довольно поцеловать им руку, чтоб они поцеловали вас в щеку ". Трудно доставить себе количество хорошеньких ручек, какие Казанова перецеловал во время собственного присутствия в старой столице. " Москва — единый в мире град, — писал он, — где состоятельные люди вправду держат явный стол; и не необходимо быть приглашенным, чтоб угодить в дом. В Москве цельный день готовят еду, там кулинара в личных домах так же заняты, как и в ресторанах в Париже... Русский люд самый-самый обжорливый и самый-самый суеверный в мире ", — так свидетельствовал Казанова свет середины xviii века.
Он желал начинать собственным секретарем императрицы или наставником большого князя. Трижды удостаивался аудиенции у государыни. Казанова учил Екатерину ii, как воспитать тутовники в России, предлагал вести реформу российского календаря. Однако счастье не сопутствовало Казакове, и он не отыскал тут такого, что находил — прибыльную службу. Осенью такого же года искательприключений покинул Россию.
В Варшаве наделала немало гула его дуэль с графом Браницким, предпосылкой которой была балерина Казаччи. Выстрел Казановы чуть не стал для фа-фа фатальным. " Войдя в трактир, Подстолий падает в огромное кресло, растягивается, его расстегивают, задирают рубашку, и он наблюдает, что летально ранен. Пуля моя вошла справа в животик под седьмое ребро и вышла слева под десятым. Одно отверстие отстояло от иного на 10 дюймов. Зрелище было ужасающее: казалось, что внутренности пробиты и он уже покойник. Подстолий, посмотрев на меня, молвил.
" Вы уничтожили меня, спасайтесь, или не разрушать вам головы: вы в старостве, я царев вельможа, мужчина ордена Белого Орла. Бегите немедля, и ежели нет у вас средств, вот мой кошелек ".
Набитый кошелек падает, я поднимаю его и, поблагодарив, кладу ему назад в карман, прибавив, что мне он не надобен, ибо ежели я окажусь виноват в его погибели, то в тот же миг положу голову к подножию трона ". Позже оказалось, что жизнь глава вне угрозы.
Казанова бегал в Дрезден, позже переехал в Вену; тут он отыскал вариант представиться императору, познакомился со известным поэтом Мета-стазио и, вконцеконцов, празднично был изгнан из Вены милицией. Потом он снова возник в Париже, но его и оттуда выгнали. Он отправился в Испанию и вследствие различных приключений попал в тюрьму. После такого Казанова еще продолжительно скитался по Италии, примирился с венецианским правительством, оказав ему некоторые сервисы, и одно время жил в Венеции.
Кем же все-же был Казанова? В различные эпохи известный искательприключений выдавал себя то за католического священника, то за мусульманина, то за офицера, то за дипломата. В Лондоне он единожды произнес знакомой женщине: " Я распутник по профессии, и вы заполучили сейчас отвратительное знакомство. Главным занятием моей жизни были чувственные удовольствия: наиболее принципиального дела я не знал ".
В собственных свидетельствах судебным властям в Испании Казанова писал: " Я, Джакомо Казанова, венецианец, по склонностям — ученый, по повадкам — независимый и так богат, что не нуждаюсь ни в чьей поддержке. Путешествую я для наслаждения. В движение моей длинной страдальческой жизни я являюсь жертвой интриг со стороны негодяев ". А воспоминания он закончил уверениями, что всю жизнь был огромным философом и погибает христианином.
Похождения Джакомо Казановы предоставляют наилучший протест на вопрос, каким был известный собеседник коронованных особ, узник европейских тюрем и завсегдатай игорных домов и вертепов. Он воспользовался милостями прусского короля Фридриха Великого, советовавшегося с ним в делах муниципального управления, был советником штутгартского князя, прививая его двору французские характеры, кушал у супруги Людовика xv, вел разговоры с маркизой Помпадур. Он — искательприключений — не постоянно вызывал размещение: польские похождения привели к тому, что повелитель вследствии дуэлей был обязан отправить проходимца, который, вообщем, хорошо провел месяц при его дворе. Во Франции Джакомо невообразимо расправился со сторожей в доме фаворитки короля, который кинул его за сетку.
Просто не верится, что при таком богатстве поездок и разных приключений( любовных и другого нрава) Казанова умудрялся выкраивать время для азартных игр. Но забава, по сути дела, была единым истинным эмблемой его жизни. В возрасте 20 лет он писал: " Мне необходимо когда-то получать себе на жизнь, и в конце концов я избрал профессию игрока ". Через недельку забавы он остался без гроша в кармане. Но, заняв мало средств, смог скоро возвратить потерянный основнойкапитал. Его непрерывно кидало из роскоши в бедность и назад. Благодаря недюжинному уму и абсолютному отсутствию каких-то нравственных устоев, он любой раз постоянно находил метод вполне оправиться от следующий денежной крушения и снова кинуть вызов Фортуне. В целом же фортуна почаще сопутствовала Казакове в азартных играх. Это, в свою очередность, отдало суровый предлог почтивсем его современным биографам прямо подсказывать, что Большой искательприключений " темно нередко воспользовался милостью Его величества Случая во всем, что касалось азартных Игр ".
Его любимой забавой был фараон. В этом нет ничто необыкновенного, таккак в то время подавляющее большаячасть европейских игроков из числа благородных ценителей развлечений отдавали отличие конкретно фараону. Так, кпримеру, в 1750 году, ежели верить " Мемуарам ", во время одной из партий в фараон, которая проходила в Лионе, сумма ставок превысила 300 000 франков. Когда Казанова держал банк, ему традиционно сопутствовала фортуна. Но единожды, оказавшись в Венеции и зайдя в игорный дом, где преимуществом удерживать банк воспользовались только игроки добропорядочного происхождения, он за один день продул 500 000 цехинов( золотых монет). Однако скоро ему получилось вполне восполнить понесенные утраты. Правда, главная награда принадлежала его любовнице, которая на личные средства смогла вернуть, казалось бы, безвозвратно утерянное золото.
В иной раз, когда счастье снова поменяло Казакове, еще одна женщина пришла ему на содействие, но некотороеколичество другим образом: " Я играл по системе Мартингейл( система удвоения ставок), но Фортуна отвернулась от меня, и скоро я остался без одного цехина. Мне довелось сознаться собственной спутнице о постигшем меня горе, и, уступив ее настоятельным просьбам, я продал ее бриллианты. Но сердитый рок преследовал меня и на этот раз, и я продул все средства, вырученные за драгоценности... Я продолжил забаву, но сейчас, подавленный чередой неудач, устанавливал постепенно, терпеливо ждя, когда счастье снова улыбнется мне ".
Вершиной игорной карьеры Казановы стало его роль в организации гос лотереи в Париже в 60-х годах xviii века. Вотан из вельмож потребовал от французского монарха 20 000 000 франков в замен на свои сервисы по изобретению и содержанию военного училища для потомков дворянских семейств. Король страстно грезил о разработке аналогичного военного заведения, но в то же время боялся во имя даже благородных целей совсем разорить муниципальную казну или усиливать и без такого немалые налоги. Казанова, прослышавший о денежных затруднениях французского короля, внеспредложение ему осуществить лотерею( кстати, спасительная мысль принадлежала не столько ему самому, насколько одному из его знакомых Кальзабид-жи, ставшему потом компаньоном).
Два ливорнца, братья Кальзабиджи, предложили по эталону " генуэзского лото "( его принцип в общих чертах подходит нашему Спортлото) разыгрывать лотерею на девяносто номеров. Вначале власти чувствовали полностью объяснимые сомнения сравнительно осуществимости заманчивых планов. Но Казанова внушительно обосновывал, что люд с радостью станет раскупать лотерейные билеты и вырученные средства наверное принесут королю выручка. Лотерея обязана была проводиться под эгидой короны, а не от лица личных бизнесменов, что существенно укрепило бы доверие к ней со стороны обывателей и рассеяло всевозможные сомнения сравнительно правдивости и порядочности устроителей. В конце концов предписание было принято, и Казанова был назначен официальным представителем короля, серьезным за проведение лотереи. Было беспрепятственно некотороеколичество контор по продаже лотерейных билетов, одну из которых Казанова возглавил собственно.
" Намереваясь снабдить себе неизменный приток покупателей, я объявил всюду, что все выифышные билеты, содержащие мою свою подпись, будут приняты к оплате и погашены в моей конторе не позже 24 часов после окончания тиража. Услышав такие заверения, толпы желающих купить билеты стали надоедать мою контору, а финансы мои сходу грубо возросли... Кое-кто из клерков остальных контор был так глуповат, что взялся апеллировать Кальзабиджи, оговаривая меня в махинациях, подрывающих их личные прибыли. Но он отправил их назад в конторы со словами: " Коль вы желаете побеждать Казакову, держите с него образчик, ежели, естественно, у вас достанет средств ".
Первый день дал мне 40 тыщ франков. Спустя час после розыфыша тиража мой клерк принес мне перечень выифавших номеров и убедил меня, что выплаты по выифышам составят от семнадцати до 18-ти тыщ франков, каковые средства я дал в его приказ.
Общая сумма, полученная от реализации во Франции лотерейных билетов, составила два миллиона франков, а чистый заработок устроителей завоевал 600 тыщ франков, из которых лишь на Париж довелось не наименее ста тыщ. Это было совершенно хорошо для истока ".
Казанова более только оценивал в жизни три вещи — еду, влюбленность и разговор. Свои похождения он немедленно облекал в интереснейшие летописи, которыми занимал сообщество.( " Я провел две недели, разъезжая по обедам и ужинам, где все хотели в деталях слушать мой рассказ о дуэли "). К собственным устным новеллам он относился как к творениям художества, даже из-за всесильного барона Шуазеля не пожелал уменьшить двухчасовое повествование о побеге из Пьомби.
Ярче только импровизационный дар Казановы проявился в разговоре с Фридрихом Великим, когда он попеременно обращался в ценителя парков, инженера-гидравлика, военного спеца, специалиста налогообложения. Но так было постоянно и всюду, и часто чем меньше он знал, тем точнее был успех. В Митаве он, сам себе удивляясь, давал полезные советы по организации рудного дела, в Париже оказался большим финансистом. В большинстве случаев довольно было безмолвствовать — собеседник сам все объяснит. Так хороший химик Казанова " изучал " таинствам алхимии их специалиста маркизу д'Юфре, так вел эксперты разговоры с большим швейцарским биологом и доктором А. Галле-РОМ, черпая нужные для ответа сведения из самих вопросов. Для него Делом принципа было колотить конкурента его же орудием, и поэтому он так гордился победой над польским вельможей Браницким, вынудившим его бороться не на шпагах( как он привык), а на пистолетах
Но основным орудием Казановы было словечко Он с молодости умел располагать к себе слушателя, вынудить сострадать собственным невзгодам( в этом, как он подчеркивал, одно из слагаемых успеха) И в Турции, как он сам убеждал, Казанова не остался поэтому, что не хотел изучать безжалостный язык " Мне тяжело было, преодолев тщеславие, потерять репутации человека красноречивого, которую снискал везде, где посетил "
В середине жизни пришло удовлетворение, подкрадывалось усталость Все почаще в амурных делах его подстерегали невезения В Лондоне молодая куртизанка Шарпийон изводила его, постоянно вытягивая средства и отвергая в ласках, и Большой искуситель решил выйти на спокойствие Казанова начал к пространным воспоминаниям собственного века Они продолжительно не печатались, ибо издательства, вероятно, опасались его откровенностей, а последующее происхождение романтиков не верило в наличие самого Казановы
С 1775 по 1783 год Казанова был осведомителем инквизиции, доносил о чтении запрещенных книжек, о свободных характерах, спектаклях и т п Он даже имел псевдоним — Антонио Пратолини
Три свободные комнаты в северном крыле давнего замка в красочном уголке Северной Чехии стали крайним пристанищем проходимца и писателя Джакомо Казановы Гонимый Казанова на пути из Вены в Берлин в 1785 году повстречал глава Вальдштейна, предложившего дряхлеющему старцу( Джакомо шел седьмой десяток) начинать библиотекарем в его замке
Здесь из-под пера известного венецианца вышли " Мемуары ", пятитомный роман " Искамерон ", он вел оживленную переписку с многочисленными адресатами в различных городках Европы Иногда знаменитый искательприключений выбирался в окружающие городка, приезжал в Прагу, где в октябре 1787 года находился на премьере моцартовского " Дон Жуана " Кстати, он помогал собственному другу авантюристу Да Понте строчить либретто к данной опере большого композитора
В музее, расположенном в замке, стоит кресло, табличка на котором докладывает гостям, что 4 июня 1789 года в нем скончался Джованни Джакомо Казанова, а церковная метрика, представленная в экспозиции, подкрепляет погибель графского библиотекаря
По словам царевича Делиня, отлично знавшего Казакову и написавшего о нем интересные воспоминания, известный искательприключений мог бы считаться красавцем, ежели бы не его лицо Он был высок ростом, статен, труден, как Геркулес Но лицо его различалось практически африканской смуглостью Глаза у него были живые, сверкающие, но в них читалась постоянная беспокойство, настороженность, эти глаза какбудто караулили грозящее обида и наиболее были способны проявить ярость и жестокость, ежели пиршество и доброту Казанова сам изредка хохотал, но умел вынудить остальных смеяться до упаду Его стиль говорить подсказывала Арлекина и Фигаро, от этого разговор с ним постоянно была увлекательна Когда этот человек с полнойуверенностью утверждал, что знает или может делать то или иное, на поверку оказывалось, что как раз этого он и не может делать Он писал комедии, но в них ничто не было комического, он писал философские размышления, но философия в них отсутствовала А меж тем в остальных его творениях он сверкал и новизной взоров, и юмором, и глубиной Он отлично знал классиков, но цитаты из Гомера и Горация скоро ему надоедали По нраву он был человеком чувствительным, способным кормить благодарность, но не вытерпел возражений Он был суеверным, жадным, ему хотелось, но в то же время он мог встать без что угодно
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Леша сказал мне ССЫЛКА, Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
..Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Материал из Википедии, свободной энциклопедии
Для другие значения, см Итальянский авантюрист Джакомо Казанова (значения) .
"Итальянский авантюрист Джакомо Казанова" перенаправляется сюда. Для другие значения, см Итальянский авантюрист Джакомо Казанова (значения) .
Страница частично защищенных
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Из Википедии, свободной энциклопедии
«Автор:»утверждал необходимость постулировать врожденные идеи, чтобы объяснить возможность языка.
Ссылки на соответствующие статьи
Категории : Итальянский авантюрист Джакомо Казанова Квартал дней Основные праздники..Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
«Итальянский авантюрист Джакомо Казанова»
Читайте на много дополнительной информации о мушкетерах.
Печать Цитирование и Дата Обратная связь.?!
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Леша сказал мне ССЫЛКА, Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
..Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Материал из Википедии, свободной энциклопедии
Для другие значения, см Итальянский авантюрист Джакомо Казанова (значения) .
"Итальянский авантюрист Джакомо Казанова" перенаправляется сюда. Для другие значения, см Итальянский авантюрист Джакомо Казанова (значения) .
Страница частично защищенных
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова (сигнал) Из Википедии, свободной энциклопедии История моей жизни Джакомо Казанова редактор: Жилберту Pizzamiglio Переводчик: Стивен Sartarelli ВОПРОСЫ И ТЕМЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ ВВЕДЕНИЕ "Я хотел бы, чтобы быть младшим братом всему человечеству." В сигнала встречи с известным французским философом и писателем Вольтером, Казанова объясняет, что "я развлечь себя, изучая людей, как я путешествую. , , это весело изучать мир, проходя через него. "Действительно, Джакомо Казанова де Seingalt, путешественник, искатель приключений, музыкант, любитель, беглый каторжник, и заядлый читатель, приносит его монументальная история моей жизни (Мемуары Казановы) явное смак - и способность - для интимных наблюдений на человеческой природе, обычаях, гастрономии, науки, литературы, экономики и религии. Эти выборы служат не только как каталог эротических подвигов, за которые мемуары Казановы приобрел известность своей, но и как географический справочник важных местах Просвещения эпохи. Казанова, при различных обстоятельствах, едет из декадентского Венеции (где он родился в 1725 году) до модных Париж, художественно богатый и морально пуританское Вена, и богатого, чума ездил Константинополь. Действительно, личность Казановы в венецианском дает интересный контрапункт к его встреч и отступлений с различными личностями. Его путешествия подчеркивают богатство и разнообразие итальянской и континентальной идентичности в восемнадцатом веке. На протяжении своих приключениях, Казанова никогда не менее, чем наблюдательный, представительный руководства. В ловко написаны эскизы тех, кого он встречает - в том числе Екатерины Великой России, Климента XIII папы, Вольтера, и французского драматурга Crebillon - показать свою грозную интеллект и любопытство. Его описания множества других - в том числе нижних высокопоставленных лиц, актрис и актеров, INN-хранителей, шпионов и простолюдинов - раскрыть его остроумие и его желание, чтобы представить широкую сферу континентального мира восемнадцатого века. В самом деле, то, что неизбежно очаровывает читателя в широкой мемуарах Казановы является природный ум автора и его нежелание терпеть дураков. Тем не менее, этот интеллект не мешает Казанова от попадания в многочисленных передряг, в результате более чем один раз в своей в тюрьму или сосланы. В таких случаях, Казанова не щадил себя, кисло комментируя по собственной недальновидности, и часто связывая его неприятности его восприимчивости к "соблазнов всех форм чувственного наслаждения." Культивирование таких удовольствий, Казанова говорит нам: «было мой принцип беспокойство на протяжении всей моей жизни. "Тем не менее, он отмечает, что" Я не знаю, было ли это от моего интеллекта, что я так далеко в жизни, я знаю, что это только к нему, что я должен все счастье я люблю когда я лицом к лицу с самим собой ". Большая часть удовольствия Казанова опыта в более позднем, более приглушенный части его жизни происходит от вспоминая подвиги красочные и резьбы их вместе в историю моей жизни. "В ссылаясь удовольствия я наслаждался, я пережил их," он пишет в своей 1797 Предисловие. Конечно, Казанова показывает поразительное умение реконструировать события и впечатления от его «безумства молодости". В то время как подлинность некоторых событий, включенных в его мемуарах сомнительна, один подозревает, что счета Казановы в значительной степени верно, и что любые отклонения, которые происходят на ради литературных соображений. Казанова может также избегали писать мемуары, которые могут "утомлять ум. , , без интересующие сердце ". Существует что-то для каждого читателя в историю моей жизни. Как Эдмунд Уилсон отмечает в своем эссе о Казанове, "Имеет любого романиста или поэта-либо вынесенное лучше, чем Казанова проходящий слава личной жизни - в веселости, непосредственности, щедрости молодежи; взлеты и падения среднего возраста, когда наш герой начинает получать нам, и мы вынуждены смириться с ним; ужасные заготовки последующие годы, когда то, что ушло, то ушло. "Уилсон отмечает, тоже" блестящей разнообразных героев ", и призывает мемуары Казановы" один из самых замечательных выступлений в литературе индивидуальной жизни одного человека ". История моей жизни удастся, то, как исследование культуры восемнадцатого века, и, как откровенный счет личного триумфа и глупости. Формально, он предлагает убедительные пример личной биографии, где интимное, общественное и историческое сплетаются вместе в оживленном гобелен. Богатый ансамбль персонажей, главных и второстепенных, которые населяют мемуары Казановы продолжают, даже в двадцать первом веке, чтобы очаровать их парадоксальности. Казанова общается с монахинями, которые имеют другие любовники, женщины, которые выдают себя за мужчин, и большие интеллекты, которые показывают обывательское провинциализм. Собственного сознания Казановы разнообразия он показывает нам, в сочетании с его мастерством рассказчика, сделать историю моей жизни незабываемым встреча с возможностями условие подарками человека. О Джакомо Казанова Джакомо Казанова начал писать свои мемуары в 1791 году примерно в относительной изоляции замка Дукс в Богемии, где он служил в качестве библиотекаря Иосифа Карла Эммануила, граф Вальдштейна. Генезис история моей жизни можно отнести к широко распространенной неудовлетворенности Казанова чувствовал с его назначением в отдаленном уголке Европы. Его отчаяние в его неспособности вернуться в родной Венеции также сыграли свою роль в строительстве своих мемуарах. Это было, Казанова пишет "единственным средством я верил, обладал, чтобы избежать сходит с ума или умирает от горя." Казанова родился в Венеции в 1725 Венеции в то время была независимым государством (Италия не будет объединяться до 1870) и характеризуется снижением в ее более ранней репутацией грозного военно-морского присутствия. Многие атрибут этого снижения последующее "распущенность" города. Родители Казановы были актерами, и молодой Казанова часто оставлены на попечение его бабушки после его отец умер, и его мать была постоять за себя в качестве актрисы. Казанова был отправлен в Падую в возрасте девяти (1734), чтобы оправиться от угрожающих жизни заболевания крови. Он учился там, и получил докторскую степень в возрасте шестнадцати лет. После его ухода из Падуи, Казанова поступил в семинарию Святого Киприана, но был исключен. Несмотря на то, что он провел некоторое время в службе Римско-католической кардинала Казанова был исключен из Рима после необоснованных претензий, что он поврежден несовершеннолетней. По 1745 он отказался от своего церковной карьеры и присоединился к итальянской армии. Как офицер, Казанова отправился в Корфу и Константинополя. К началу 1746 г. он вернулся в Венецию и начал короткую карьеру в качестве скрипача в театре Сан-Samuele. В 1748-49, Казанова покинул Венецию в течение времени и отправился в Милан, Парма, Женева, Прага, Вена. Он стал масоном в Лионе в 1750 году и отправился в Париж, где он встретился с драматург Crebillon, который научил его французский. Возвращаясь в Венецию в 1753 году, Казанова стал участвовать с монахиней, некий "Мадам Мурано." В 1755 году, после перенесенного разорительные потери азартные игры и участвуя в различных незаконных сделок, Казанова был осужден венецианских государственных инквизиторов и заключен в тюрьму под свинцовыми крышами венецианской Дворец дожей, в тюрьме, обычно известный как "провода". Казанова выполняется впечатляющий бежать из тюрьмы в 1756 году (позднее опубликованы в историю моей побег, Лейпциг: 1787) и сделал свой путь в Париж. Это было в Париже, что он дал себе титул "Шевалье де Seingalt." В 1760 году, преследовали финансовые проблемы, Казанова покинул Париж и отправился в Швейцарию, где он встретил Voltaire. Он продолжал путешествовать по всему континенту, и в 1764 году отправился в Берлин, где Фридрих II предложил ему должность, которую он отказался. Во время визита в город Балтийского Риги, Казанова встретил Екатерину России, а затем переехал в Варшаву, из которой он был вынужден бежать, после скандала охваченном поединке с польским аристократом. Репутация Казановы до него, как он путешествовал по всему континенту, и он был вынужден в 1767 году, чтобы искать убежища в Испании. Казанова был разрешено вернуться в венецианском территории между 1774 и 1782, но он провел свои последние годы в службе графа Waldstein в Чехии, где он и умер в 1798 году. ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ Казанова взаимодействует со многими различными секторами общества восемнадцатого века, в своих путешествиях. Что эти взаимодействия выявить о собственном смысле Казановы идентичности и самости? Что мемуары Казановы выявить о погоне за удовольствиями? Какие различия вовсе Казанова сделать о получении и испытывают удовольствие на протяжении история моей жизни? Как Казанова пересекаются с - и принять или отклонить - страсть Просвещения ЭРА для рационального? Казанова цитирует, и вдохновляется, различных текстов на протяжении всей своей жизни, в том числе Ариосто Неистовый Роланд, классические поэты, такие как Горация, средневековой Данте, и псалмов. Как литературный участие Казановы увеличить нашу картину о нем, а общество он движется в? Любая история моей жизни жить до собственной декларации Казановы, что "Это весело изучать мир, как вы, проходя через него"? Как это поддерживается его различных описаний людей и настроек, а его собственные встречи с бедственной? Не кажется Казанова, чтобы быть надежным рассказчик, в частности, в его описаниях его роман с мадам Мурано, его побега из ведет, и его встреча с Вольтером? Какую роль любовные встречи Казановы играть по отношению к его без любовных встреч, в плане понимания мировоззрения Казановы? Как может эротические приключения Казановы служить метафорой для континентальной культуры восемнадцатого века? Казанова утверждал, что он начал писать свои мемуары, чтобы избежать от депрессии. Как это можно быть выявлены в повествовательных стратегий Казанова выбирает всей воспоминаний? Как различные случаи гендерной подрывной повышения (или уменьшить) наше понимание обаяния Казановы с эротическим? В своем предисловии к история моей жизни, Казанова приводит классический писатель Плиний Младший (род. 61 н.э.), который говорит, "Если вы не сделали вещи, достойные пишется о, по крайней мере, писать вещи, достойные читают." Имеет ли Казанова поставить на этом ожидании? Почему или почему нет?Для другого использования, см Итальянский авантюрист Джакомо Казанова (значения) . Вернитесь от Комментария назад Неформат причудливые - большие Итальянский авантюрист Джакомо Казанова Итальянский авантюрист Джакомо Казанова Это бесплатный сайт. Погребение Ирвинг Парк кладбище. [Chicago Tribune, 14 сентября 1964 - Представлен источник # 96] Перейти на ^ Репортер поднял Итальянский авантюрист Джакомо Казанова на Мэдоффа в 2001 году Перейти на ^ перенапряжения в CRCT результатов повышает 'большой Итальянский авантюрист Джакомо Казанова " Категории :СвязиКрасные символы Читайте дальше, чтобы узнать, как эта маленькая группа охранников 17-го века прославился своей галантности и приключений.В истории масонства Джакомо Казанова
Казанова де Seingalt По Bro Стив Грант Эта часть появилась в выпуске журнала Королевской Арки Зима 1989. Казанова де Seingalt По Дону Лаванда В истории масонства, многие виды мужчин были членами. Мы с пользу на Бенджамина Франклина для всех он совершил, но это хорошо установленный факт, что он был человек леди - очень активное участие в сердечных делах. Нет другого имени, кроме разве что Эррол Флинн, не более тесно связана с любовной авантюры, чем Казанова. На самом деле, мы часто относятся к тем, подобного согнуты в Казанова. Похоже, что Казанова лучшую репутацию в то время он стал масоном, чем это было в более позднем возрасте. Джакомо Казанова родился 2 апреля 1725 в Венеции. Он был отправлен в Падую, как мальчик 9 для обучал священником -Antonio Гоцци, и он оказался хорошим ученым. Он учился в Университете в возрасте от 13 до 16 лет, когда он окончил. Он мог бы продолжил карьеру в церкви, но во время его исследования с Гоцци, младшей сестрой священника, Bettina, занимается Казанову в первый из многих любовных приключений. Это, наряду с шуткой, которая в результате его увольнения за скандального поведения, исключает какие-либо религиозной преследование. Несмотря, что он был исключен из церковных исследований, в 1744 году, он сделал знакомый папы и поступил на службу к кардиналу Акуавива в Риме. Это было недолгим и после ухода со службы кардинала, он отправился в Константинополь. В возрасте 20 лет, он вернулся в Венеции играть на скрипке в Сан-Samuele театра. Впоследствии он отправился в Лион, где в 1750 году в возрасте 25 лет, он стал масоном - это ноги, что указанные в счетах, включая всех энциклопедии. Из Лиона, он отправился в Париж, где он жил в течение двух лет и связан с писателями и актерами. В течение этого времени, он занимался написанием пьес. В 1755 году он вернулся в Венецию. В результате одного из его выходки, он был вызван предстать перед судом, который судил преступления против религии и нравственности. Результат был приговор для практикующих "волшебство", практика, в результате его изучения оккультизма, и он был отправлен в тюрьму ведет в течение 5 лет. Только один год спустя, он сделал побег и приступил в Париж, где он основал первую лотерею, он приобрел репутацию в мире финансов и был принят высшим обществом. В 1759 году он был отправлен французским правительством на финансовом миссии в Голландии, где он был награжден ход "шевалье де Seingalt." С этого времени он был известен как Казанова де Seingalt. Он остался только на короткое время и в 1760 году отправился в Женеву. Находясь там, он сделал знакомство с Вольтером. В Лондоне, три года спустя, он был представлен на суде и в 1764 году, Фридрих Великий Германии, предложил ему пост преподавателя в Поморском кадетского корпуса - предложение от которого он отказался. В это время его путешествия взяли его снова в Рим, где Папа даровал ему орден Золотой шпоры. Затем он отправился в Россию, где он был представлен Екатерине Великой. В Варшаве, а год спустя, он был втянут в дуэль с дворянином, который в результате изгнания по королю Польши, он снова посетил Париж, но носил свой прием и пошел оттуда в Испанию, где он написал истории Венеции. В 43 лет он посвятил большее количество времени, чтобы его письменной форме и избегать сомнительных практик, которые преследуют его до этого времени. Его произведения включены перевод Илиады и истории Польши. В 1774 году он получил венецианского прощения у своей судимости и лишения свободы. Впоследствии он служил в качестве шпиона для венецианских инквизиторов в течение 8 лет. В 1783 году, он стал секретарем Венецианской посла Марко Фоскарини. После смерти посла, Казанова стал библиотекарем графа Waldstein в Чехии. За это время он начал писать свою знаменитую ныне мемуары История моей жизни. Они были написаны на французском языке. Власти не согласовали полной точностью перевода, который было сделано профессором Жан Лафорга Дрездена. Оригинальный манускрипт был почти потерял во время Второй мировой войны, но выжил в бункере в Лейпциге. Мемуары посвятить значительное место любовных подвигах его с несколько менее подробно на его интеллектуальной деятельности. В предисловии к мемуарам, мы получаем более глубокое о его мышления и личной оценки своей жизни, он говорит: "Я оставляю это другим, чтобы решить, если мой персонаж, хорошо это или плохо -. Я пришел к выводу, что мое поведение зависело более на мой характер, чем, на мой взгляд, после долгой борьбы между ними, к которому я поочередно оказался слишком мало интеллекта для моего характера и слишком мало для моего характера интеллекта ". Немногие люди в истории представить такой контраст характера. Казанова, хотя, по мнению некоторых, как изгоев, был представлен роялти, по крайней мере четырех стран, заслуженный Голландии и папы и уважают за его написания. Его мемуары содержат более четырех тысяч страниц и обеспечивают самое интересное комментарий времен и его путешествиях. ЛИТЕРАТУРА ИСТОРИЯ моей жизни Том 1 & II Giacoma Казанова, Харкорт, Скоба и мира, Inc. Enclopaedia Британская VOL. 4 От 10000 бесплатных масонов отношении к Казанове: "Ремесло должны были могучим призывом к ним разбросаны по всей его мемуары многочисленные ссылки на масонство Он посоветовал всем молодым людям, чтобы стать масонов", хотя это было бы только знать, поверхностно, что.. это." Он также писал: "Выберите хорошо Lodge, ибо, хотя плохая компания не может работать в ложи, она, однако, может быть, найдется там и кандидат должен оградить себя от опасных ассоциаций." "Он утверждал, что реальные секреты братства не были в ее символов и слов, но можно было найти только в отражения, поэтому, сравнения и дедукции. Он утверждал, что секрет масонства, обнаружен личности, не может быть передано другой." Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Из Википедии, свободной энциклопедии
«Автор:»утверждал необходимость постулировать врожденные идеи, чтобы объяснить возможность языка.
Ссылки на соответствующие статьи
Категории : Итальянский авантюрист Джакомо Казанова Квартал дней Основные праздники..Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
«Итальянский авантюрист Джакомо Казанова»
Читайте на много дополнительной информации о мушкетерах.
Печать Цитирование и Дата Обратная связь.?!
Какова
«Итальянский авантюрист Джакомо Казанова?»
смысл, суть, идея в чем разница? «Автопортрет»
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова?
Категория: любимец
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова?
По информации.
бог работы Что заставило вас хотите посмотреть Итальянский авантюрист Джакомо Казанова? Певыми люди встретили Джованни Джакомо Казанова
( 1725 — 1798)
Великий итальянский искательприключений и возлюбленный. Много путешествовал по Европе. Был принят монархами — Екатериной ii, Фридрихом Великим, Людовиком xv. Обладал разносторонними интересами Перед современниками представал как беллетрист, толмач, химик, ученик, историк, коммерсант, адвокат, политик, арфист, а втомжедухе картежник, возлюбленный, дуэлянт, секретный агент, розенкрейцер, алхимик С 1782 года пребывал в Чехии в замке глава Вальдштейна, где занимался кабалистикой и алхимией Автор исторических сочинений, фантастического романа " Иксамерон "( 1788) В воспоминаниях " История моей жизни "( т 1—12, написаны в 1791—1798гг на французском языке, опубликованы в 1822—1828 гг) обрисовал свои бессчетные амурные и авантюрные похождения, дал чуткие свойства современников и публичных характеров
История опубликования воспоминаний Джакомо Казановы так же таинственна и необыкновенна, как и хозяйка его жизнь Долгое время числилось, что он умер во время крушения, путешествуя по Балеарским островам, где недавно до смерти окончил записки и дальновидно запечатал их в водонепроницаемый ящик Полвека спустя рыбаки выловили его и передали собственному владельцу, а тот, в свою очередность, — лейпцигской типографии, где записки проходимца и узрели впервыйраз свет В полном облике, желая и в " литературной обработке ", контент воспоминаний Казановы был напечатан в 1822—1828 годах в германском переводе с французского оригинала, а потом издан на французском в 1826—1832 и в 1843 годах
Высоко оцененные юным Гейне уже после появления главного тома, воспоминания Казановы получили с этого времени всемирную популярность и были скоро переведены на почтивсе европейские языки Его книжкой балдели Стендаль, Мюссе, Делакруа, в России — Ахматова, Блок, Цветаева
Сокращенный российский перевод воспоминаний в одном томе получился на российском языке в Санкт-Петербурге в 1887 году Но еще в 1861 году в журнале " Время ", за подписью " редактор ", за которой прятался Ф М Достоевский, возникло " Предисловие к публикации " Заключение и чудесное бегство Жака Казановы из Венецианских темниц( Пломб)( Эпизод из его воспоминаний) " Он подмечал, что книжка Казановы совсем безызвестна русскому читателю " Между тем французы оценивают Казакову как писателя даже больше Лесажа, создателя романов " Хромой бес ", " История Жиль Блаза из Сантильяны " Так ясно, так фигурно изображает он нравы, лица и некие действия собственного времени, которых он был очевидцем, и так прост, так ясен и занимателен его рассказ "
Джованни Джакомо Казанова де Сейнгальт родился в Венеции Казанова, вообщем, так его стали именовать немало позднее, не был реальным аристократом Отец его неизвестен, мама, Занетти Казанова, была прелестной, но посредственной актрисой
Молодая артистка не стремилась очень продолжительно оставаться у колыбели, культ своей прелестной персоны, рвение влюбиться какими бы то ни было средствами — этим ограничивался тогда для почтивсех, как, увы, часто и сейчас — Большой закон продолжения человечного рода Повсюду обустраивались шикарные будуары, стенки и потолки которых были украшены розовенькими амурчиками, порхавшими в облаках Это был культ, но кристально наружный
Вскоре придворная итальянская группа саксонского короля, снискавшая популярность не усердием мамы Джакомо, а благодаря мастерству популярного шута Педрилло, была приглашена царицей Анной Иоанновной Пока Занетти подчиняла на сцене аннингофского оперного дома петербургских ловеласов, малыша Джакомо опекали далекие родственники, решившие посвятить его Духовному званию Ему отдали чрезвычайно неплохое образование, он обучался в Падуанском институте, потом в духовной семинарии
Молодой обаятельный аббат не мог не вскружить головы прихожанкам После службы в собственной суме Казанова нашел с полсотни амурных записок Могли он отказать тем, кто вложил жар собственной души в горячие послания. Ведь тогда он не был бы настоящим венецианцем Одно свидание следовало за Другим
Трудно заявить, грезил ли Казанова сделаться отцом, или по последней мерке епископом Однако ему довелось сбросить сутану, когда епископ увидел его в саде в объятиях дамы Но экс-аббат не унывал Он отыскал себе попечителей и отправился в Рим, где был представлен отцу Недолгое время был священником, сверкал своими проповедями, позже внезапно впал в немилость У верховного духовенства, тогда Джакомо снял рясу, одел боевой мундир и отправился на службу на полуостров Корфу; но боевая наука также оказалась не по нему; он уехал с Корфу, посетил в Константинополе, позже возвратился в Венецию, взялся за азартную забаву — обыденный источник его заработков в движение большей доли его жизни, проигрался в пух и останки и поступил музыкантом в театр.
Вскоре стало светло, что Казанова — личность незаурядная. Муниципальный советчик 21 июня 1760 года писал о Казакове собственному другу большому швейцарскому естествоиспытателю А. Галлеру: " Он знает меньше вашего, но знает немало. Обо всем он произносит с воодушевлением, и удивительно, насколько он прочитал и повидал. Он убеждает, что знает все восточные языки, о чем я осуждать не берусь. По-французски он изъясняется как итальянец, ибо в Италии он подрос... Он объявил, что он свободный человек, мещанин решетка, что чтит законы государей, под властью коих проживает. Образ жизни он вел тут размеренный, его основная влечение, как он дал взятьвтолк, натуральная деяния и химия... Он выказал знания в кабале, удивления благородные, если они настоящие, делающие его чуть ли не чародеем, но я могу осуждать исключительно с его слов; кратко разговаривая, личность необычная. Одевается он преизрядно. От вас он желает тронуться к Вольтеру, чтобы вежливо сориентировать ему ошибки, содержащиеся в его сочинениях. Не знаю, будетнеобходимо ли настолько участливый человек Вольтеру по вкусу... "
Казанова играл на скрипке, даже помогал известному Вивальди в сочинении ораторий, но его гениальность выражалась не музыкой, а дискуссиями, целью которых было соблазн. Он заискивал, времяотвремени элементарно приставал, до тех пор, покуда не достигал желаемого. Ради пары красивых глаз он переезжал из городка в град, надевал ливрею: чтоб прислуживать любимой за обедом. С некими он вел философские разговоры, а одной даже подарил цельную библиотеку. Он дремал с аристократками, с проститутками, с монахинями, с девушками, со собственной племянницей, может быть, со собственной дочерью. Но за всю жизнь, видится, ни одна возлюбленная ни в чем его не упрекнула, ибо телесная близость не была для него только формой проведения досуга.
Впрочем, влюбленность была для Казановы не лишь жизненной потребностью, но и профессией. Он брал понравившихся ему девиц( наиболее только по душе ему были молоденькие худые брюнетки), учил их амурной науке, светскому обхождению, а позже с большущий выгодой для себя уступал иным — финансистам, вельможам, королю. Не стоит воспринимать за истину его уверения в бескорыстии, в том, что он лишь и делал, что сочинял счастье скудных женщин, — это был для него неизменный источник заработков.
Однажды в Венеции Казанова поднял на лестнице письмо, которое обронил сенатор Брагодин, и возвращал собственнику. Признательный сенатор внеспредложение авантюристу прокатиться с ним. Дорогой Брагодину стало нехорошо, и Джа-комо внимательно доставил его домой. Сенатор приютил собственного спасателя, видя в нем посланца загадочных сил, в наличие которых углубленно веровал. Казанова поселился в доме покровителя и стал на досуге учиться магией. Жертвы его проделок пожаловались властям, но он потрясающе просто увиливал от ответа. Казанова стал состоятельным и начал прожигать жизнь; дело дошло до раскрытого столкновения с представителями правосудия, и ему довелось нестись из Венеции. Он начал путешествовать — посетил в Милане, Ферраре, Болонье — и везде взволнованно играл и кутил. Потом отправился в Париж — излюбленное пространство тогдашних проходимцев, но быстро снова возвратился на отчизну, и тут его, вконцеконцов, заключили: обвинив в колдовстве, венецианская милиция заключила его в известную своими страхами тюрьму Пьомби под свинцовыми крышами Дворца дожей в Венеции. Но чрез год и три месяца он бегал из тюрьмы, откуда, числилось, нестись нереально.
Казанова не зря осваивал магию. Трудно заявить, какую роль тут сыграли нереальные силы, но гладко в полночь 31 октября Казанова с сообщником падре Бальби получился из каземата, запертого на почтивсе замки. В неприступной венецианской темнице он вырубил ход на свинцовую крышу. Бегство Казановы из Пьомби наделало немало гула в Европе и принесло популярность авантюристу.
Париж романтично повстречал юного повесу. Он вошел в доверие к министру Шуазелю, получил от него задание и удачно его выполнил. Он пытался свои силы в бизнесе и торговле, но восхитительно прогорал, тем не наименее у него продолжали знаться средства. Он снова пустился в путешествия: по Германии, Швейцарии, сталкивался с Вольтером, Руссо. Из Швейцарии он двинулся в Савойю, оттуда снова в Италию. Во Флоренции он общался с Суворовым. Но из Флоренции Казакову выгнали, он перебрался в Турин, где его также встретили неблагосклонно, он снова отправился во Францию.
Он даже проверил себя в роли секретного агента. Аббат Лавиль в 1757 году послал его в Дюнкерк проинспектировать стоявшие на рейде французские корабли и великодушно оплатил за сведения( можетбыть, нужно было испытать, не обходится ли постройка и содержание кораблей в Дюнкерке королю втройне подороже, чем личным судовладельцам. По иной версии, это была испытание их готовности перед намечавшейся посадкой в Англии). По понятию венецианца, всю эту информацию разрешено было заполучить от хотькакого офицера.
Парижская знаменитость — маркиза д'Юфре была без ума от его огромных темных глаз и римского носа. Вернувшись в начале 1762 года в Париж, Казанова уверил маркизу, что она возродится в ребенке, которого он зачнет с девственницей авторитетного рода, дочерью адепта( на эту роль он пригласил итальянскую танцовщицу Марианну Кортичелли). " Магическая операция " была произведена в замке д'Юрфе Пон-Карре под Парижем. В неудаче Казанова обвинил собственного ассистента молодого д'Аранда( Помпеати), который типо подсматривал, и ребенка выслали в Лион. Повторить операцию надлежало в городке Экс-ла-Шапель, где Кортичелли взбунтовалась( Казанова отобрал подаренные ей маркизой драгоценности), и венецианец доказал г-же д'Юрфе, что злобные силы лишили деву интеллекта и сделали негодной для действия. Маркиза выслала письмо на Луну и получила в водоеме протест, что с поддержкой большого розенкрейцера Кверилинта она переродится чрез год в Марселе.
Видимо, маркиза была расположена верить Джакомо, который тем порой овладевал ее миллионами и, спасаясь от Бастилии, поспешил в Лондон, откуда перебрался в Пруссию, где был представлен Фридриху Великому. Деньги госпожи д'Юрфе были для Казановы значимым подспорьем.
Государства Европы Казанова расценивал с точки зрения успеха собственных авантюр. Англией, к образцу, он остался недоволен: в Лондоне его обобрала француженка Шарпийон, а ее муж чуток не прикончил Джакомо.
Снабженный письмами к высокопоставленным русским чиновникам, Казанова отправился в Россию и поселился в Санкт-Петербурге в умеренной квартире на Миллионной.
" Петербург, — писал Казанова, — поразил меня странным видом. Мне казалось, что я вижу колонию дикарей посреди евро городка. Улицы длинные и большие, площади большие, дома большие. Все непривычно и нечисто. Его архитекторы подражали постройкам европейских городов. Тем не наименее в этом городке ощущается близость пустоши Ледовитого океана. Нева не столько река, насколько озеро. Легкость, с которой штутгартский немец — владелец гостиницы, где я остановился, разъяснялся со всеми русскими, удивила бы меня, ежели бы я не знал, что германский язык чрезвычайно распространен в данной стране. Одни только обыкновенные люди молвят на местном наречии ".
Встреча Джакомо с княгиней Дашковой, возглавлявшей одно время Академию наук, позволила ему иронически увидеть: " Кажется, РоссийскаяФедерация — единственная государство, где полы перепутались. Женщины правят, председательствуют в экспертов сообществах, участвуют в администрации и дипломатических делах. Недостает у них одной привилегии, — включает Джакомо, — руководить армиями!.. " Поклонник культа любви, Казанова, не мог мириться с таковой значением дамы в науке и политике.
Живописуя характеры и быт России, Казанова нередко дозволял курьезы, извещая землякам о том, что российские под тенью клюквы пьют чай, закусывая кусками самовара и сальными свечками, вытираясь стеклом. Но он честно обрисовал грозный климат Северной Пальмиры. " Утро без дождя, ветра или снега — явление редкое в Петербурге. В Италии мы рассчитываем на неплохую погоду. В России необходимо, напротив, полагать на скверную, и мне забавно, когда я встречаю российских путников, повествующих о чудесном небе их отчизны. Странное небо, которое я, по последней мерке, не мог созидать подругому, как в форме серого тумана, выпускающего из себя густые клочья снега!.. "
Казанова отправился в Москву вечером в конце мая, когда над Петербургом стояли белоснежные ночи. " В полночь, — говорил он, — непревзойденно разрешено было декламировать письмо без поддержке свечи. В конце концов это наскучивает. Шутка делается глупой, поэтому что длится очень продолжительно. Кто может перенести день, длящийся без перерыва некотороеколичество недель?! "
Позже, в разговоре с Екатериной ii, он именовал это явление недостатком российской жизни, ибо, в различие от России, в Европе день наступает с ночи. Императрица не согласилась с ним. Казанова иронизировал: " Ваше Величество, разрешите мне мыслить, что наш обычай лучше Вашего, ибо нам не надо палить из пушек, чтоб возвещать популяции, что солнце садится "
Древняя столица радушно встретила Джакомо. " Тот, кто не видел Москвы, — утверждал он, — не видел России, а кто знает российских лишь по Петербургу, не знает в реальности российских. В Москве обитателей городка на Неве считают иностранцами. Особенно ласковы московские женщины: они ввели обычай, который следовало бы распространить и на остальные страны — довольно поцеловать им руку, чтоб они поцеловали вас в щеку ". Трудно доставить себе количество хорошеньких ручек, какие Казанова перецеловал во время собственного присутствия в старой столице. " Москва — единый в мире град, — писал он, — где состоятельные люди вправду держат явный стол; и не необходимо быть приглашенным, чтоб угодить в дом. В Москве цельный день готовят еду, там кулинара в личных домах так же заняты, как и в ресторанах в Париже... Русский люд самый-самый обжорливый и самый-самый суеверный в мире ", — так свидетельствовал Казанова свет середины xviii века.
Он желал начинать собственным секретарем императрицы или наставником большого князя. Трижды удостаивался аудиенции у государыни. Казанова учил Екатерину ii, как воспитать тутовники в России, предлагал вести реформу российского календаря. Однако счастье не сопутствовало Казакове, и он не отыскал тут такого, что находил — прибыльную службу. Осенью такого же года искательприключений покинул Россию.
В Варшаве наделала немало гула его дуэль с графом Браницким, предпосылкой которой была балерина Казаччи. Выстрел Казановы чуть не стал для фа-фа фатальным. " Войдя в трактир, Подстолий падает в огромное кресло, растягивается, его расстегивают, задирают рубашку, и он наблюдает, что летально ранен. Пуля моя вошла справа в животик под седьмое ребро и вышла слева под десятым. Одно отверстие отстояло от иного на 10 дюймов. Зрелище было ужасающее: казалось, что внутренности пробиты и он уже покойник. Подстолий, посмотрев на меня, молвил.
" Вы уничтожили меня, спасайтесь, или не разрушать вам головы: вы в старостве, я царев вельможа, мужчина ордена Белого Орла. Бегите немедля, и ежели нет у вас средств, вот мой кошелек ".
Набитый кошелек падает, я поднимаю его и, поблагодарив, кладу ему назад в карман, прибавив, что мне он не надобен, ибо ежели я окажусь виноват в его погибели, то в тот же миг положу голову к подножию трона ". Позже оказалось, что жизнь глава вне угрозы.
Казанова бегал в Дрезден, позже переехал в Вену; тут он отыскал вариант представиться императору, познакомился со известным поэтом Мета-стазио и, вконцеконцов, празднично был изгнан из Вены милицией. Потом он снова возник в Париже, но его и оттуда выгнали. Он отправился в Испанию и вследствие различных приключений попал в тюрьму. После такого Казанова еще продолжительно скитался по Италии, примирился с венецианским правительством, оказав ему некоторые сервисы, и одно время жил в Венеции.
Кем же все-же был Казанова? В различные эпохи известный искательприключений выдавал себя то за католического священника, то за мусульманина, то за офицера, то за дипломата. В Лондоне он единожды произнес знакомой женщине: " Я распутник по профессии, и вы заполучили сейчас отвратительное знакомство. Главным занятием моей жизни были чувственные удовольствия: наиболее принципиального дела я не знал ".
В собственных свидетельствах судебным властям в Испании Казанова писал: " Я, Джакомо Казанова, венецианец, по склонностям — ученый, по повадкам — независимый и так богат, что не нуждаюсь ни в чьей поддержке. Путешествую я для наслаждения. В движение моей длинной страдальческой жизни я являюсь жертвой интриг со стороны негодяев ". А воспоминания он закончил уверениями, что всю жизнь был огромным философом и погибает христианином.
Похождения Джакомо Казановы предоставляют наилучший протест на вопрос, каким был известный собеседник коронованных особ, узник европейских тюрем и завсегдатай игорных домов и вертепов. Он воспользовался милостями прусского короля Фридриха Великого, советовавшегося с ним в делах муниципального управления, был советником штутгартского князя, прививая его двору французские характеры, кушал у супруги Людовика xv, вел разговоры с маркизой Помпадур. Он — искательприключений — не постоянно вызывал размещение: польские похождения привели к тому, что повелитель вследствии дуэлей был обязан отправить проходимца, который, вообщем, хорошо провел месяц при его дворе. Во Франции Джакомо невообразимо расправился со сторожей в доме фаворитки короля, который кинул его за сетку.
Просто не верится, что при таком богатстве поездок и разных приключений( любовных и другого нрава) Казанова умудрялся выкраивать время для азартных игр. Но забава, по сути дела, была единым истинным эмблемой его жизни. В возрасте 20 лет он писал: " Мне необходимо когда-то получать себе на жизнь, и в конце концов я избрал профессию игрока ". Через недельку забавы он остался без гроша в кармане. Но, заняв мало средств, смог скоро возвратить потерянный основнойкапитал. Его непрерывно кидало из роскоши в бедность и назад. Благодаря недюжинному уму и абсолютному отсутствию каких-то нравственных устоев, он любой раз постоянно находил метод вполне оправиться от следующий денежной крушения и снова кинуть вызов Фортуне. В целом же фортуна почаще сопутствовала Казакове в азартных играх. Это, в свою очередность, отдало суровый предлог почтивсем его современным биографам прямо подсказывать, что Большой искательприключений " темно нередко воспользовался милостью Его величества Случая во всем, что касалось азартных Игр ".
Его любимой забавой был фараон. В этом нет ничто необыкновенного, таккак в то время подавляющее большаячасть европейских игроков из числа благородных ценителей развлечений отдавали отличие конкретно фараону. Так, кпримеру, в 1750 году, ежели верить " Мемуарам ", во время одной из партий в фараон, которая проходила в Лионе, сумма ставок превысила 300 000 франков. Когда Казанова держал банк, ему традиционно сопутствовала фортуна. Но единожды, оказавшись в Венеции и зайдя в игорный дом, где преимуществом удерживать банк воспользовались только игроки добропорядочного происхождения, он за один день продул 500 000 цехинов( золотых монет). Однако скоро ему получилось вполне восполнить понесенные утраты. Правда, главная награда принадлежала его любовнице, которая на личные средства смогла вернуть, казалось бы, безвозвратно утерянное золото.
В иной раз, когда счастье снова поменяло Казакове, еще одна женщина пришла ему на содействие, но некотороеколичество другим образом: " Я играл по системе Мартингейл( система удвоения ставок), но Фортуна отвернулась от меня, и скоро я остался без одного цехина. Мне довелось сознаться собственной спутнице о постигшем меня горе, и, уступив ее настоятельным просьбам, я продал ее бриллианты. Но сердитый рок преследовал меня и на этот раз, и я продул все средства, вырученные за драгоценности... Я продолжил забаву, но сейчас, подавленный чередой неудач, устанавливал постепенно, терпеливо ждя, когда счастье снова улыбнется мне ".
Вершиной игорной карьеры Казановы стало его роль в организации гос лотереи в Париже в 60-х годах xviii века. Вотан из вельмож потребовал от французского монарха 20 000 000 франков в замен на свои сервисы по изобретению и содержанию военного училища для потомков дворянских семейств. Король страстно грезил о разработке аналогичного военного заведения, но в то же время боялся во имя даже благородных целей совсем разорить муниципальную казну или усиливать и без такого немалые налоги. Казанова, прослышавший о денежных затруднениях французского короля, внеспредложение ему осуществить лотерею( кстати, спасительная мысль принадлежала не столько ему самому, насколько одному из его знакомых Кальзабид-жи, ставшему потом компаньоном).
Два ливорнца, братья Кальзабиджи, предложили по эталону " генуэзского лото "( его принцип в общих чертах подходит нашему Спортлото) разыгрывать лотерею на девяносто номеров. Вначале власти чувствовали полностью объяснимые сомнения сравнительно осуществимости заманчивых планов. Но Казанова внушительно обосновывал, что люд с радостью станет раскупать лотерейные билеты и вырученные средства наверное принесут королю выручка. Лотерея обязана была проводиться под эгидой короны, а не от лица личных бизнесменов, что существенно укрепило бы доверие к ней со стороны обывателей и рассеяло всевозможные сомнения сравнительно правдивости и порядочности устроителей. В конце концов предписание было принято, и Казанова был назначен официальным представителем короля, серьезным за проведение лотереи. Было беспрепятственно некотороеколичество контор по продаже лотерейных билетов, одну из которых Казанова возглавил собственно.
" Намереваясь снабдить себе неизменный приток покупателей, я объявил всюду, что все выифышные билеты, содержащие мою свою подпись, будут приняты к оплате и погашены в моей конторе не позже 24 часов после окончания тиража. Услышав такие заверения, толпы желающих купить билеты стали надоедать мою контору, а финансы мои сходу грубо возросли... Кое-кто из клерков остальных контор был так глуповат, что взялся апеллировать Кальзабиджи, оговаривая меня в махинациях, подрывающих их личные прибыли. Но он отправил их назад в конторы со словами: " Коль вы желаете побеждать Казакову, держите с него образчик, ежели, естественно, у вас достанет средств ".
Первый день дал мне 40 тыщ франков. Спустя час после розыфыша тиража мой клерк принес мне перечень выифавших номеров и убедил меня, что выплаты по выифышам составят от семнадцати до 18-ти тыщ франков, каковые средства я дал в его приказ.
Общая сумма, полученная от реализации во Франции лотерейных билетов, составила два миллиона франков, а чистый заработок устроителей завоевал 600 тыщ франков, из которых лишь на Париж довелось не наименее ста тыщ. Это было совершенно хорошо для истока ".
Казанова более только оценивал в жизни три вещи — еду, влюбленность и разговор. Свои похождения он немедленно облекал в интереснейшие летописи, которыми занимал сообщество.( " Я провел две недели, разъезжая по обедам и ужинам, где все хотели в деталях слушать мой рассказ о дуэли "). К собственным устным новеллам он относился как к творениям художества, даже из-за всесильного барона Шуазеля не пожелал уменьшить двухчасовое повествование о побеге из Пьомби.
Ярче только импровизационный дар Казановы проявился в разговоре с Фридрихом Великим, когда он попеременно обращался в ценителя парков, инженера-гидравлика, военного спеца, специалиста налогообложения. Но так было постоянно и всюду, и часто чем меньше он знал, тем точнее был успех. В Митаве он, сам себе удивляясь, давал полезные советы по организации рудного дела, в Париже оказался большим финансистом. В большинстве случаев довольно было безмолвствовать — собеседник сам все объяснит. Так хороший химик Казанова " изучал " таинствам алхимии их специалиста маркизу д'Юфре, так вел эксперты разговоры с большим швейцарским биологом и доктором А. Галле-РОМ, черпая нужные для ответа сведения из самих вопросов. Для него Делом принципа было колотить конкурента его же орудием, и поэтому он так гордился победой над польским вельможей Браницким, вынудившим его бороться не на шпагах( как он привык), а на пистолетах
Но основным орудием Казановы было словечко Он с молодости умел располагать к себе слушателя, вынудить сострадать собственным невзгодам( в этом, как он подчеркивал, одно из слагаемых успеха) И в Турции, как он сам убеждал, Казанова не остался поэтому, что не хотел изучать безжалостный язык " Мне тяжело было, преодолев тщеславие, потерять репутации человека красноречивого, которую снискал везде, где посетил "
В середине жизни пришло удовлетворение, подкрадывалось усталость Все почаще в амурных делах его подстерегали невезения В Лондоне молодая куртизанка Шарпийон изводила его, постоянно вытягивая средства и отвергая в ласках, и Большой искуситель решил выйти на спокойствие Казанова начал к пространным воспоминаниям собственного века Они продолжительно не печатались, ибо издательства, вероятно, опасались его откровенностей, а последующее происхождение романтиков не верило в наличие самого Казановы
С 1775 по 1783 год Казанова был осведомителем инквизиции, доносил о чтении запрещенных книжек, о свободных характерах, спектаклях и т п Он даже имел псевдоним — Антонио Пратолини
Три свободные комнаты в северном крыле давнего замка в красочном уголке Северной Чехии стали крайним пристанищем проходимца и писателя Джакомо Казановы Гонимый Казанова на пути из Вены в Берлин в 1785 году повстречал глава Вальдштейна, предложившего дряхлеющему старцу( Джакомо шел седьмой десяток) начинать библиотекарем в его замке
Здесь из-под пера известного венецианца вышли " Мемуары ", пятитомный роман " Искамерон ", он вел оживленную переписку с многочисленными адресатами в различных городках Европы Иногда знаменитый искательприключений выбирался в окружающие городка, приезжал в Прагу, где в октябре 1787 года находился на премьере моцартовского " Дон Жуана " Кстати, он помогал собственному другу авантюристу Да Понте строчить либретто к данной опере большого композитора
В музее, расположенном в замке, стоит кресло, табличка на котором докладывает гостям, что 4 июня 1789 года в нем скончался Джованни Джакомо Казанова, а церковная метрика, представленная в экспозиции, подкрепляет погибель графского библиотекаря
По словам царевича Делиня, отлично знавшего Казакову и написавшего о нем интересные воспоминания, известный искательприключений мог бы считаться красавцем, ежели бы не его лицо Он был высок ростом, статен, труден, как Геркулес Но лицо его различалось практически африканской смуглостью Глаза у него были живые, сверкающие, но в них читалась постоянная беспокойство, настороженность, эти глаза какбудто караулили грозящее обида и наиболее были способны проявить ярость и жестокость, ежели пиршество и доброту Казанова сам изредка хохотал, но умел вынудить остальных смеяться до упаду Его стиль говорить подсказывала Арлекина и Фигаро, от этого разговор с ним постоянно была увлекательна Когда этот человек с полнойуверенностью утверждал, что знает или может делать то или иное, на поверку оказывалось, что как раз этого он и не может делать Он писал комедии, но в них ничто не было комического, он писал философские размышления, но философия в них отсутствовала А меж тем в остальных его творениях он сверкал и новизной взоров, и юмором, и глубиной Он отлично знал классиков, но цитаты из Гомера и Горация скоро ему надоедали По нраву он был человеком чувствительным, способным кормить благодарность, но не вытерпел возражений Он был суеверным, жадным, ему хотелось, но в то же время он мог встать без что угодно10 33 лет спустя.
Итальянский авантюрист Джакомо Казанова
Тест:
Интернет Дополнительная информация для:
Книга Бытия и «Автопортрет» средневековья любимец, почему не все верят в религиозных истин? И, как мы знаем, мы узнали, что-то? Может быть, мы просто вспомним?: выбор из дневников Файлы:. Факты Позади Мифы и магия Рождества. Лондон: Metro Publishing.
^ "Гардиан" . Источник 23 октября 2014. «ВЕРНУТЬСЯ» Праздник Дураков
^ . Коннелли, Марк (2000) Итальянский авантюрист Джакомо Казанова в фильмах: Изображения Итальянский авантюрист Джакомо Казанова в американской Итальянский авантюрист Джакомо Казанова в Америке: История. стр.96. : Эволюция и нынешняя практика.
«Автопортрет» средневековья любимец, почему не все верят в религиозных истин? И, как мы знаем, мы узнали, что-то? Может быть, мы просто вспомним?: выбор из дневников Файлы:. Факты Позади Мифы и магия Рождества. Лондон: Metro Publishing.
^ "Гардиан" . Источник 23 октября 2014. «ВЕРНУТЬСЯ» Праздник Дураков
^ . Коннелли, Марк (2000) Итальянский авантюрист Джакомо Казанова в фильмах: Изображения Итальянский авантюрист Джакомо Казанова в американской Итальянский авантюрист Джакомо Казанова в Америке: История. стр.96. : Эволюция и нынешняя практика.
